АПСАРЫ – НЕБЕСНЫЕ ДЕВЫ

Прекрасные собой и сладостно поющие гандхарвы не были обречены на одиночество. В те времена, когда и Времени еще не было, в глубинах вечных вод зародились апсары – девы струй. Легкие, почти прозрачные, играли они с волнами, разбрасывая по ним свои волосы, и прятались друг от друга в водных тенях. Когда же боги и асуры стали пахтать молочный океан, всплыли они на поверхность и, пленившись прозрачностью небесных струй, перенеслись во влагу облаков и стали жительницами неба.

От тех глубин, которые их породили, и от прихотливой игры водных токов и течений, то стремительных, то плавных, научились апсары движениям и изгибам и стали передавать их в танце. Увидев этих дивных несравненных дев, ощутили гандхарвы в сердце невыносимый жар и приблизились к ним, чтобы усладить их слух музыкой, пением и словами желаний. И те браки, которые затем на земле стали именоваться браками гандхарвов, были впервые заключены в надземном мире между прелестными апсарами и красавцами гандхарвами.

Девы небес, как и их супруги, были одарены не только волшебной красотой, но и вечной юностью. Боги пожаловали им и еще один дар – умение принимать любые формы и превращаться в любые существа по своему желанию. Так были открыты им пути в любой из трех миров.

Бессмертные небожители тоже возлюбили апсар, радующих всех вокруг блеском своей красоты и услаждающих взоры дивными танцами. Потекли века за веками, разрасталось Время, и не могли боги отказаться от наслаждения музыкой и танцами, предаваясь отдыху по завершению славных и многотрудных своих деяний. Они проводили долгие годы в окружении гандхарвов и апсар, и всё небо наполнялось звуками чистых мелодий и отблесками украшений небесных танцовщиц.

Но вот среди перворожденных стали некоторые праведники предаваться таким тяжелейшим испытаниям подвижничества, что почти достигали состояния божественности и были даже близки к тому, чтобы превзойти и самих богов. Они удалялись в леса, отказываясь от всех услад и соблазнов жизни, погружались в медитацию на сотни и тысячи лет, предавались истязанию плоти, не вкушая ни пищи, ни влаги, и сосредоточивали всю свою волю на достижение силы духа равной богам. Они даже не боялись Агни, и подолгу стояли между огнями пяти костров, обжигающих тело. Когда же некоторые из них почти достигли своей высокой цели, богов охватила тревога – ведь такие великие аскеты смогут даже изменить мир по своему устремлению, или отвращать помыслы людей от воли богов, или даже совершать деяния, подобные божеским.

Собравшись на свой высокий совет, стали говорить небожители о том, что не могут они, да и не должны подвергать каре этих подвижников, достигших такого совершенства и прославившихся в мире людей, воспевающих чистоту их слов и стремлений, их благожелательность и жалость ко всему, что населяет землю, а также водные и облачные пределы.

Долго сообщали боги друг другу имена таких великих аскетов и не могли назвать того, кто больше всех других угрожает их могуществу. Наконец они вспомнили, что среди многих прославился шире всего и достиг особенной духовной мощи Вишвамитра. Тот, который некогда, еще будучи воином-кшатрием, пытался отнять волшебную корову у святейшего аскета Васиштхи. Тот, кто узрел затем величие кротости и праведности этого лучшего из брахманов, отказался от мира и сам погрузился в строжайшую аскезу, достигнув таких высот своих подвигов, что был признан не кшатрием, а брахманом, и возвысился как один из них. Этот Вишвамитра, сжигаемый раскаянием и стремящийся укрепить свой дух строжайшим подвижничеством, достиг такого совершенства, что почти уже сравнялся с небожителями, и боги погрузились в размышления о том, что и как они могут сделать, чтобы преградить Вишвамитре путь на небеса.

Их долгие раздумья не приводили ни к чему до тех пор, пока не вспомнил бог-воитель Индра о том, что он жарче других всегда восхищался прекрасным искусством и неодолимой привлекательностью апсар. И тут Индра подумал, что ведь эти прелестные девы могут превращаться в кого только пожелают, и что, возможно, великий подвижник сможет хоть на миг забыть о своей строгой аскезе, увидев перед собой такое воплощение неземной красоты. И он обратился к лучшей из апсар по имени Менака со словами просьбы, с такими небывалыми, что узнав их впоследствии, мудрецы-риши записали, не изменив ни звука, в величайшую поэму мира, в “Махабхарату”, которую люди чтут как пятую Веду:

“Ты, о Менака, отличаешься среди апсар дивными достоинствами, окажи мне услугу, о прекрасная!... О Менака, тебе дается такое поручение: Вишвамитра – муж с твердой душой и неприступный для всех, о красивая в талии, занят совершением сурового аскетического подвига. Как бы он не сбросил меня с моего места. Пойди к нему и соблазни его и создай помеху для его подвига, а для меня высочайшее благо. Соблазнив его красотой и молодостью, нежностью и жестами, улыбкой и речами, о прекраснобедрая, отврати его от подвига”.

Шаловливая Менака готова была исполнить просьбу великого бога, но испугалась, что Вишвамитра разгневается и сожжет ее своим дыханием, поскольку его сила стала неодолимой. Она попросила Индру научить ее как избежать гнева отшельника, который может даже заставить горы обрушиться на нее, нарушившую его покой. И сказала ему, чтобы он повелел ветрам-Марутам сопровождать ее и сдувать с нее одно покрывало за другим, когда она станет танцевать перед аскетом, погруженным в глубины духовного поиска и в самосозерцание. Получив согласие Индры, она воплотилась в земную красавицу и направилась к убежищу Вишвамитры.

Об этом так повествует “Махабхарата”:

“И вот прекраснобедрая в страхе увидела в обители Вишвамитру, который сжег свои грехи умерщвлением плоти и был занят совершением подвигов. Приветствовав его, она стала затем играть вблизи отшельника, а Марута сорвал с нее одежду, подобную луне. А красавица та торопливо бросилась на землю, чтобы поймать одежду, как бы стыдливо смеясь перед Марутой. И лучший из отшельников увидел тогда Менаку, которая стремилась поймать одежду, смущенную и обнаженную, одаренную неописуемой красой и юностью. Увидев ее красоту и достоинства, тот бык среди брахманов, подпавший под власть любви, возымел желание сочетаться с нею, и он позвал ее. Безупречная, она также изъявила желание. И оба они провели очень долгое время в лесу, наслаждаясь вволю, как будто это был лишь один единственный день”.

Так об этой победе богов над аскетом повествует “Махабхарата”, вобравшая в свои строки всю красоту и правду, известную богам и людям. И из святых этих строк узнали все, что, проведя в хижине отшельника положенное для земных женщин время, дала Менака жизнь дивной дочери и вознеслась затем на небо, а Вишвамитра, утративший в силу совершенного им греха все заслуги своего тяжкого подвижничества, стал любящим отцом этой девочки, дав ей благозвучное имя Шакунтала. Когда она возросла и стала по красоте своей подобна апсаре, сочеталась она браком гандхарвов с юным царем и подарила ему сына Бхарату, от семени которого произошел и великий народ бхаратов. И о ней, и о судьбе ее достославных мужа и сына во многих строках повествует праведнейшая из поэм трех миров “Махабхарата”. Об этой дочери небесной девы, о ее несравненных достоинствах узнала вся земля, и земнорожденные поэты не раз воспели ее в своих творениях, превознося ее красоту и добродетель.

Апсары же, оставаясь жительницами небес, продолжают услаждать несравненными танцами и своих мужей-гандхарвов и всех богов, желающих предаться отдохновению от великих своих деяний.

далее