Доселе мы употребляли термин "эльф", не вдумываясь в то, какой именно образ стоит в субкультуре за этим понятием. Между тем, это слово более чем неточно отражает внутренний смысл. В произведениях Толкиена наряду общелитературным "эльф" стоит собственный термин "эльда", "эльдар".

Если в традиционном понимании эльфы – это существа миниатюрные (вплоть до эльфов с крылышками, в частности, в "Дюймовочке" Андерсена), то эльдар Толкиена, как то прямо указано в "Сильмариллионе", ростом превосходят человека и лишь немного уступают ему в мускульной силе. Перед нами типичный образ героического племени, подобного, например, северокавказским нартам или индийским видьядхарам. Сравнение с последними особенно показательно. Если нарты при всей богатырской мощи – всё же люди (лишь постулируется, что этот народ жил некогда и сейчас никого из них не осталось), то видьядхары в "Океане сказаний" Сомадевы [Серебряков] в ряде случаев выступают как существа сверхъестественной природы, а в других случаях ничем не отличаются от обычных людей. То же можно сказать и об эльдарах. Если во "Властелине колец" эльф Леголас отчетливо противопоставлен человеческим персонажам, то в "Сильмариллионе" люди и эльдары действуют наравне, и в глазах неискушенного читателя они практически неразличимы. В многочисленных продолжениях Толкиена тенденция очеловечивания эльдар сохраняется. Большинство подражателей не ставят себе задачи прописать различие между человеческой и "нечеловеческой" психологией, так что эльдар в их представлениях оказываются расой, практически во всем подобной людям, то есть типичным героическим племенем. Русские продолжатели Толкиена идут в этом еще дальше. Их желание сблизить эльдар с людьми приводит к тому, что они отрицают самоё бессмертие эльдар. Так, в "Черной книге Арды" Ниеннах и Иллет [Ниеннах, Иллет] проблематика сюжета состоит в обретении эльдарами человеческой смерти, что представляется авторам наивысшим благом. Другой пример: в "Эанарионе" [Альвдис] Альвдис Н.Н. Рутиэн постулируется наличие особого мира для мертвых эльдар, откуда они не могут выйти (согласно Толкиену, эльдар, будучи убиты, через какое-то время возвращаются к жизни). В обеих книгах эльдарам приписывается такая сугубо человеческая черта, как склонность к самоубийству. Эта тенденция является своеобразным преломлением архаической традиции сочетать в образе эпического героя как человеческие, так и сверхчеловеческие черты [Баркова 1994].