Книга третья. Клятва Мелькора
 |
11 На следующий день Мори вышел из крепости - прогуляться, так он объяснил. Ему никто не препятствовал.У подножия Амон Эреб тут и там белели березовые перелески. Юноша выбрал один, устроился под тонкими деревцами, весело шумящими над головой. И сосредоточился. Никому не придет в голову, что в этом бело-зеленом хороводе, где любая беда отступает перед радостью и светом, где самое суровое лицо невольно озаряется улыбкой, - что здесь бывший пленник будет думать об Ангбанде. И не просто думать - старательно восстанавливать в сознании комнату, кресло, черную фигуру в нем. Лицо. Ответ пришел немедленно. "Да, Мори. Ты молодец. Всё уже позади". "Сыновья Феанора приняли меня". "Знаю. Я посылал воронов. Я следил за тобой все эти дни". "Я говорил с Маэдросом. Всё в порядке. Он доверился мне - сразу же". "Мори, будь осторожен. Ты уверен, что Маэдрос искренен с тобой?" "Абсолютно". "Мори, это может быть хитрая игра!" "Нет, Властелин. Маэдрос не станет играть. Он вообще не способен лгать". "Мори!!" - в мысленном тоне Мелькора был неподдельный испуг. Мори осознал, что и о ком он сказал. "Мой мальчик, теперь ты понял. Маэдрос веками лжет братьям. Ты понял, насколько он научился быть убедительным". "Да… Но всё же… он не лжет мне. Я это чувствую". "Мори, не доверяй ему. Не доверяй себе. Доверчивость погубит тебя". "Я не буду доверчивым, обещаю". "Хорошо. Теперь слушай меня внимательно. Твоя задача: приучить Маэдроса слушаться тебя. Слушаться в чем угодно. В любой малости. В любой ерунде. Понял?" "Да". "Мои вороны будут присматривать за тобой. Без необходимости - не рискуй, не шли осанвэ. Мне не меньше твоего хочется поговорить с тобой, но - тебя могут заподозрить. Особенно если рядом окажется Келегорм или его разведчики". "Я понял". "Постарайся вообще не думать об Ангбанде". "Хорошо". "Всё, мой мальчик. Ступай. И заклинаю: будь осторожен!" "Не тревожься, Властелин". 12 И всё-таки Маэдрос лгать не способен. Он лжет, да; я это знаю лучше лучшего. Но.Но только ли он один полжизни делает то, что делать - не способен? Государь был тюремщиком - что же, он был способен на это?! А я сам? - какой из меня надзиратель? Такой же, как из Маэдроса лжец: вынужденный. Ручаюсь, у меня получалось неплохо. У Высокого тоже выходит отлично. Что ничего не меняет. 13 Вечер. Большая зала.Жарко горит камин, бросая красновато-рыжие отблески на лицо нолдор. Несколько светильников на стенах - ровный золотистый огонь. Сегодня здесь не только Семеро - еще несколько командиров и мастеров. Пришел и Мори. Словно черная тень, проскользнул он за Маэдросом. И как тень замер, усевшись на полу рядом с креслом лорда. (Келегорм нахмурился, но не сказал ни слова. Охотнику было более чем ясно, что Маэдрос и этот вчерашний пленник - хорошо знакомы. Привязанность Высокого к бывшему узнику Ангбанда Неистовому совершенно не нравилась.) Маглор, пришедший одним из первых, неторопливо настраивал арфу. Мори поразило равнодушие на лице Песнопевца: он устал быть лучшим, устал от похвал, устал от почти обязанности петь, когда собираются все братья. Тяжкое бремя быть лучшим… Маглор запел древнюю песню - на чистейшем квэнья, которого в Белерианде уже почти нельзя было услышать. Слова были знакомы каждому с детства - тихие строки о Перворожденных, уходящих в Аман и прощающихся с землей Эндорэ. На миг Мори показалось, что он вернулся в детство. Что он - Уголек, отец и мать живы, он снова в своем доме в Тирионе… На миг. В детство нельзя вернуться. Даже если очень хочется. А Мори - не хотел. У него были утраты горше, чем давным-давно погибшие родители. Маглор продолжал петь - почти ничего о войне. Мори поймал себя на мысли, что пение сына Феанора - совершенно, но при этом оставляет равнодушным: так отстраненно глядишь на сверкающие льдами горы, любуешься, восхищаешься ими - и возвращаешься к повседневным делам. 14 Я поднялся в башню.Идти по лестнице было мучительно, а сквозь стены - уже не получалось. Никак. Несмотря на все усилия. Неужели действительно после изгнания Саурона живая крепость стала застывать? Или дело не в Сауроне, а во мне? Ведь сила уходит, я всё больше становлюсь скован этим телом… Одно дело - моя Сила, воплощенная в роа Детей, и совсем другое - оказаться запертым в этой шкуре. Проклятой шкуре! Как болит нога… Вот и двери. Я отпер их, вошел в пустой кабинет. Дверь в мастерскую заперта. Я осторожно коснулся заклятия, наложенного на нее. Неплохо. Впрочем, этого и следовало ожидать. После того, что Мори сделал с совершенно чуждыми ему камнями у входа в его мастерские, можно было не сомневаться, что стены этой башни мальчишка легко сможет перепеть. Что?! Только сейчас я осознал, что именно произошло. Мори, нолдор - перепел несколько камней в Ангбанде! Воплощенный сделал то, что под силу только Поющим! - так я считал раньше. А он… ученик Феанора… ученик Пламенного… Я сел в кресло. Я привык рассуждать, сидя в нем. Только раньше у меня был собеседник, а теперь я один. Пока - один. Скоро кончится война, скоро Мори вернется сюда, в эту башню, и всё станет как раньше. Он так похож на своего учителя - разве что не предаст меня, как это сделал Феанор. Мори так похож на него… Я непроизвольно потянулся за кубком. Привычка. Сейчас вина налить некому. Жаль. Придется искать ответ одному. Итак, с начала. Мори похож на Феанора. Очень. И не только манерами и привычками. Впрочем, это сходство легко объяснить: он попал сюда совсем ребенком, веками он впитывал образ Пламенного. Его речь, привычки, образ жизни. Его мастерство. И этим объясняется всё, кроме способности перепеть камни. Мори похож на Феанора - сегодняшний. Тот юноша, которого я отправил к Маэдросу. Но не тот мальчик, который плакал из-за того, что в Ангбанде нет орехов. Феанор… он перепел гору. Он сделал такое кресло, что оттуда любой сможет увидеть почти весь Белерианд. Раньше я полагал, что возможности Феанора - это Пламень. Но откуда те же способности у Мори?! Менее заметные, но ведь те же самые! 15 Я незаметно перебрался поближе к огню. Огромные поленья уже превратились в ало-рдяные уголья, по которым пробегали оранжевые сполохи. Этот раскаленный мир - уже не живое дерево, еще не мертвый пепел - завораживал и затягивал.Здесь есть то, чего нет в пении Маглора, - жизнь и гибель взаправду. Не память, не греза - реальность. Говорят, эльдар способен неотрывно смотреть на три вещи: на огонь, на звезды и как работает нолдор. Вот я и смотрю в огонь. Если приглядеться, то в рисунке угольев увидишь багровые горы и крепости, они воздвигаются и рушатся на моих глазах. Как это напоминает мерное дыхание лавы в жерле Тангородрима! А те вон угли - они похожи на восточную гряду маленьких вулканов рядом с Цитаделью. Я гляжу в пламень и будто возвращаюсь в Ангбанд. Домой. 16 Итак, Мори и Пламень. Откуда у мальчишки сила, которую я считал доступной одному Феанору?А что, если… Если допустить, что Пламень присущ всем эльдарам?! Всем до одного! Только им было дано - ничтожно, а Феанору - много, очень много. Так много, что и не заметишь частицу Пламени в остальных?! Что, если так? Тогда получается, что мой Мори, живя у этого предателя, просто развил врожденную способность! Чему еще и учиться, проведя века бок о бок с Пламенным! Но это значит, что на месте Мори… мог быть любой? Любой мальчишка, попади он в слуги к Феанору и проживи почти что взаперти полтысячи лет, стал бы таким? Проверю! Непременно проверю! Вот кончится эта война… (скорее бы она началась!), мой Мори вернется, я всё расскажу ему, велю оркам наловить мальчишек, Мори выберет - и мы посмотрим, что получится! Неужели Пламень есть во всех эльдарах и его нужно только пробудить?! А если так… вот оно - мое оружие против Амана! Я не потерял главного, я не потерял свой Воплощенный Пламень! Новый носитель у меня уже есть, и Мори не предаст меня, как предал Феанор! А потом… потом… мы научимся правильно воспитывать мальчишек-нолдор. Мы вместе. Я - и мой новый Пламенный. Правильный Пламенный. Верный слуга Ангбанда. 17 Маэдрос не торопился возвращаться на Химринг, и Мори на какое-то время оказался предоставлен самому себе. Он бродил по Амон Эреб, стараясь как можно меньше говорить и как можно больше слышать.Его молчание и любопытство были оправданы в глазах нолдор: для того, кто пять веков провел в плену…
Увидев людей, Мори вздрогнул. Да, он уже знал, что Ульфанг и его сыновья служат Карантиру, но… 18 Профиль хищной птицы. Черные как смоль волосы на висках заплетены в косы. Украшены золотом.Хищник. Не побелевший от соленой пены времени Ульфанг, а этот голодный орел - смертоносная сила. Ульдор. Так его зовут. Если не ошибаюсь. "Что приказывает Пламенный?" Для него Государь - жив. Конечно. Откуда им знать о его смерти? Феанор, отец лорда Карантира, для них не больше, чем древняя легенда. А о смерти Пламенного им рассказать некому. Не я же расскажу! Отлично. Пусть считают Пламенного живым. Так будет проще. - Он приказывает вам ждать того дня, когда он объявит свою волю. Придет время - будете ли вы готовы исполнить ее? Будете. Вижу. |
|