Книга третья. Клятва Мелькора
 |
26 Черный обернулся. Огляделся, будто очнулся от бреда. Или - от чар.Всё было по-прежнему: Маглор пел, Маэдрос стоял, сжав левой обрубок правой. Напряжение, от которого дрожит воздух. Всё было по-прежнему, кроме одного: Мори ясно видел, чего добивается Маэдрос. Как упорно и последовательно толкает его к предательству. "Будь осторожен, Мори! - встал в сознании юноши крик Мелькора. - Маэдрос веками лжет своим!" "Как он искусен в обмане… Неприметном, ненавязчивом обмане. Да, он ничего не знает (не может знать!) о том, что я послан Мелькором, но - он хочет, чтобы в споре между Химрингом и Ангбандом я встал на сторону Химринга. Затем и позвал меня слушать Маглора. Как ловко он почти заставил меня предать Государя! Пытаясь освободить меня от Ангбанда, он хочет заставить меня стать свободным от него. Не дождется!" От напряжения, от осознания того, что прошел по краю пропасти, на глаза Черного снова навернулись слезы. Он не пытался скрывать их - пусть Маэдрос считает, что это слезы раскаянья. "Всё позади. Я удержался. Я не изменил. Я не стал орудием в руке Маэдроса. Я остался верен ему… верен себе…" И вторя мыслям Мори, зазвучало: - Видите: заиграл и ожил замерший мир… Мори смахнул слезы со щек, улыбнулся Маэдросу: "Всё в порядке. Со мной всё нормально". Высокий кивнул в ответ. Голос Маглора гремел, заполняя всю залу и словно раздвигая стены: - Видите, говорю я, один из Семи: Пламя - это его мы звали отцом! "Один из Семи. Именно, - мысленно усмехнулся Мори. - С чего я взял, что меня признает братом даже Маэдрос? Про остальных и не говорю!" Почти догоревшие поленья вдруг вспыхнули ослепительно-оранжевым. "Пламя… Маглор знает, кем был Феанор. Только Маглор? Или все сыновья? Неважно… но интересно". 27 Всё в порядке, Мори. Теперь с тобой действительно всё стало в порядке.Ты изменился. Я вижу. Ты смог освободиться от Ангбанда. От Моргота. Ты ведь был чем-то связан с Морготом, не так ли? Я не спрашиваю. Тебе не придется отвечать. Важно, что сегодня эта связь оборвалась - я увидел это. Ты перестал быть нолдором из Ангбанда. Ты стал просто нолдором. Когда атани прижигают рану каленым железом, это больно. Но в этой боли - спасение. Песни Маглора выжгли Ангбанд в тебе. Ты плакал, и я не утешал: есть терзания, через которые надо пройти. В этом - спасение. В этом - твое возвращение из плена. 28 Келегорм обратился к Карантиру мысленно: Мрачный сейчас был в Белегосте у Азагхала и собирался, как было известно всем братьям, потом ехать к Маэдросу. Неистовый же оставался на Амон Эреб."Брат, у меня к тебе просьба". "Что случилось?" "Когда будешь у Маэдроса, выясни всё про этого Мори. Он мне не нравится". "Что такое? Он не сделал ничего, за что его стоило бы подозревать". "Я не знаю. Не могу объяснить, почему. Я ему не доверяю. Совсем. Считай это чутьем на опасность". "Но, брат, Мори не может быть предателем. Его освободили мои воины. Это был настоящий бой. И орки отделали Мори так, что…" "Знаю. Я повторяю: у меня только ощущение. Но мне хватило Амана. Тогда мы тоже доверяли и отцу: ему виднее! - и Валарам: они же оправдали Мелькора! - и самому Мелькору: он же раскаялся! Чем всё кончилось, ты помнишь. Так что я предпочту подозревать невинного - лишь бы не проглядеть предателя и лазутчика Врага". "Брат… так нельзя…" "Я не предлагаю тебе обвинять Мори. Я только хочу, чтобы на Химринге ты сам был повнимательнее - и воинам своим велел внимательно и смотреть, и слушать. Не более того". 29 Утро. Как хорошо выбежать на рассвете, прогуляться по ледникам.Морозно, прямо как дома. В Ангбанде. Только гейзеров не хватает. И его - чтобы ругал меня за то, что мерзну… И что на меня тогда нашло? Чуть не натворил такого… до сих пор страшно! Чуть не предал Государя. Хотя… да, я больше никогда не буду говорить, что пение Маглора, дескать, не волнует. Даже думать такой глупости не буду. Волнует. Еще как. Если Маглор этого захочет. И неудивительно: сын своего отца. Мастерство унаследовал сполна. В другом искусстве, но мастерство - то же. Запомню: пению Маглора противостоять трудно. Очень трудно. Так что лучше держаться подальше от Песнопевца. 30 Насколько гномов можно назвать гостеприимными, настолько они были гостеприимны ко мне.Азагхал, уставший от войн с орками, готов нам помочь. В Ногроде… их война не коснулась, они не особо рвутся в бой, но неустанно трудятся, вооружая нас, наших людей и самих себя, - рассчитывая на ответные дары нолдор. Будут дары, будут. Хоть мы и потеряли Таргелион, где были наши лучшие мастерские, у нас всё равно найдется, чем отблагодарить гномов за труд. Гномы пылают особой ненавистью к драконам. Почему именно к этим тварям Врага - не ведаю. И неважно. Главное, что у гномов шлемы - с масками, защищающими лицо. От огня. Гномы рвутся сражаться с драконами. Прекрасно. Никто из нас и не думает возражать. 31 На Химринге Карантира ждали. Маэдрос спустился к нижним воротам встречать брата. Против воли Карантир отметил, что гибкий юноша в черном неприметно встал у стены барбакана.- Рад тебя видеть, брат. Как дела у гномов? - Лучшего нельзя и пожелать. - Хорошо. Пойдем в крепость. Раз всё в порядке, то о делах - потом. Братья пошли вперед, но Карантир обернулся. Мори, увидев, что взгляд лорда обращен на него, глубоко и неспешно поклонился. 32 Против воли я думал об этом Мори. Говорил с Маэдросом, а сам размышлял, может ли этот юноша быть прислужником Врага.Число наконечников стрел, которые делают гномы для нас… он не похож на обычных пленных Число тяжелых наконечников для стрел людей - они бьют с близкого расстояния, сила их больше и острия стрел тяжелее… но он сам признался, что был у пленных чем-то вроде старшего Число кольчуг для людей… да, брат, я скажу Азагхалу еще о двух десятках… он не просто работал на Ангбанд - он заставлял других служить Врагу. И после этого ему хоть кто-то доверяет?! Да, брат, полсотни мечей такой длины… но будь он слугой Врага, он бы скрывал это, а не признался сразу же А вот и он. Налил нам вина, расставил еду на столе. Выскользнул. Появился. Движется совершенно бесшумно - Келегорм бы оценил. И лицо бесстрастное. Если бы не слова Неистового, я вообще не заметил бы Мори. Может он быть предателем? нет? Не знаю… А, что? Да, брат. Наконечники для копий. Гномы обещают сделать их не менее… 33 Тихий совет лорда с дружинниками.- Что вам удалось узнать про Мори? - Очень мало. - На него почти не обращают внимания. - Его просто не замечают. - Но пройти к Маэдросу, минуя Мори, уже невозможно. 34 Ночь. Не спится. Еще и гроза эта - сухая.Грохочет на севере - будто там эти горы проклятые рушатся. От молнии до грома - сотня ударов сердца, не меньше. Не заснуть. Что я узнал? Что я еще смогу узнать? Узнал я немало, но ни на шаг не приблизился к ответу. Опять зарницы полыхают. Розовые. Грома не слышно. Сказать Келегорму: я не верю, что можно так изощренно лгать? Он ответит, что Моргот способен на любую хитрость. Сказать: я не верю в предательство того, кого сам спас? - Келегорм рассмеется мне в лицо. Не знаю, что делать. Молния. Красивая… Пойду и поговорю с Маэдросом. Начистоту. Он мудр, он поймет причину опасений Келегорма. Пойду немедленно. Наши дружинники пропускают любого из братьев к другому в любое время. Вот вход в его покои. - Кто здесь? - резкий голос во тьме. 35 - Кто смеет не пускать меня к моему брату?!- Прости, мой лорд. Я не узнал тебя в темноте. - Мори, что ты здесь делаешь? Тот зажег маленький светильник и, когда мрак слегка рассеялся, показал на шкуры, лежащие на полу: - Всего лишь сплю перед его дверью. Я сейчас скажу ему, что ты пришел. "Пройти к Маэдросу, минуя Мори, уже невозможно". - Отойди, - сказал Карантир неожиданно резко. - Я вхожу к брату без вестника. 36 Плохо. Очень плохо.Я этого не ожидал. Что я такого сделал за последнее время, что меня вдруг стали подозревать? Ничего… Я точно знаю: ничего. Разве что с Маэдросом переусердствовал, и это стало заметно. Но заметно быть не должно! Что-что, а прятаться я умею. На меня не должны обращать внимания, и никто на Химринге, я уверен… На Химринге. Стало быть, подозревают меня не на Химринге. Сам Карантир - или даже Келегорм. Спокойнее, Мори, спокойнее. Уже ничего не изменить. Я был готов, что рано или поздно это случится; правда, не думал, что так скоро. Стало быть, сегодня я выясню, насколько хорошо мне удалось войти в доверие к Маэдросу. Я с ним искренен везде, где только возможно; я держу себя с ним во всем так же, как с Государем, - и Маэдрос понимает это и благодарен; то, что оставляло его отца равнодушным, у Высокого вызывает признательность, и он привязался ко мне… Сегодня выясним, насколько. Если я преуспел - он отстоит меня перед Карантиром. Если нет - тогда всё гораздо хуже. 37 - Маэдрос, брат мой… - Карантир хмурится, пальцы сцеплены. Крепкие, сильные пальцы кузнеца. Тиски, а не пальцы. Из такого захвата не вырваться.- Маэдрос, мне страшно. - Что случилось? - Твой новый друг. Мори. Его уже называют твоей тенью, ты знаешь об этом? - Ну и что? - На Химринге он достиг такого влияния, которого не замечают сами нолдоры. - Ты боишься - его?! - Не его самого, пожалуй. Той незримой власти, которая теперь пришла к нему. В нем есть что-то… я не могу найти этому имени, но оно заставляет невольно опаса… - Оставь Мори в покое. Ты сам не можешь даже назвать то лихо, которое якобы исходит от него. - Брат, это не только мои опасения. Ты безоглядно доверяешь Мори. Больше, чем собственным братьям. Разве нет? И мы… я вправе спросить: что за тайны связывают тебя с ним? - Вот оно что. "Мы". Так это Неистовый послал тебя? - Брат, ты можешь ответить? - Меня с Мори связывает то, - недобрый прищур, - что, на ваше счастье, не связывает ни с одним из вас. Ангбанд. Застенки. Мы с Мори с полумысли понимаем то, чего вы никогда не поймете, как бы я ни объяснял. Для этого просто нет слов. - Но, Маэдрос, нельзя безоглядно доверять бывшему пленному! Ты же знаешь: воля узника могла быть сломлена Врагом… - Ах так?! Ну так начни с недоверия ко мне! Я - бывший пленный, и кто знает, может, я все эти века исполняю тайные приказы Моргота?! Может, по воле Ангбанда я не пускал войска в бой?! Может, я и сейчас поведу вас в ловушку? Мне же нельзя верить - я ведь… - Маэдрос, замолчи! Замолчи, умоляю… Брат… прости… прости меня… - Успокойся. - Ты сейчас был очень похож на отца. До ужаса похож. - Я? На отца? - Да. Я испугался… ты никогда прежде не был таким. - Карантир, - суровый, сдержанный голос, до невозможности напоминающий интонации Феанора, - я прошу тебя, хотя мог бы и приказать. И Келегорму передай: оставьте Мори в покое. Мальчишке хватило веков, проведенных Ангбанде; мне - даже мне там было легче. Даже на Тангородриме. Мори не заслуживает, чтобы на него смотрели как на врага. Все ваши подозрения - только пустые страхи, оскорбляющие невиновного. Кроме того, Мори - мой друг. Отказываясь доверять ему, вы не доверяете мне. И из далекого прошлого встает: "Мелькор - раскаявшийся. Он оправдан Кругом Судеб. Все ваши подозрения - только пустые страхи, оскорбляющие невиновного. Кроме того, Мелькор - мой друг. Отказываясь доверять ему, вы не доверяете мне". |
|