Хотя исторически буддизм пришел в Тибет только в середине VII века, предание говорит о более раннем чудесном событии, произошедшем во время правления цэнпо (царя) Лхатотори: с неба упал сундук, в котором находилось маленькая золотая ступа, шкатулка с мантрой ОМ МАНИ ПАДМЕ ХУМ на крышке и несколько других священных предметов. Царь, не ведая их смысла, не воздал им почестей.

Эта легенда наглядно свидетельствует, что взлеты и падения буддизма в Тибете напрямую соотносились с вероисповеданием правителей. Когда к власти пришли далай-ламы, страна превратилась в теократическую монархию с несколько необычном для европейца способом наследования власти (не к сыну, а к перевоплощению). Однако до этого времени долгие века судьба тибетского буддизма была всецело в руках цэнпо.

Буддизм решительно изменил не только тибетскую культуру, но и мировоззрение этого народа. В древности это были воинственные кочевые и полукочевые племена, которые воевали друг с другом и нападали на земли соседних государств. Буддизм положил конец этим бесконечным войнам, менее чем за два столетия обуздав яростный дух тибетцев.

В истории тибетского буддизма выделяют три основных периода:

– ранний, примерно 632–1042 годы, соответствующий имперской эпохе, со недолгим закатом буддизма после 841 года и постепенное распространение Учения к концу X века;

– период реформации, 1042–1409 годы, время Атиши и Цонкхапы;

– период, когда доминирует школа гелукпа, с 1409 года до 1949, когда Тибет был оккупирован Китаем.

В конце VI – начале VII века началось создание тибетского государства, ранее раздроблена на двенадцать княжеств, которые вели между собой постоянные войны. Около 607 года Намри Сонгцен, чьи земли лежали в долине Ярлунг на северо-востоке Тибета, положил начало тибетской империи. Он завоевал соседние княжества, долину Пхен-юл к северу от Лхасы, провинции Цанг и Такпо в Южном Тибете. Его сыном был знаменитый Сронгцен Гампо (правил в 613-649 годы). Он обращается к буддизму, преследуя, однако, не религиозные, а вполне мирские цели: ему необходимо было сокрушить поместную знать, находившуюся в союзе с древней религией бон. Для этого было необходимо нанести бону мощный удар. Другой политической причиной обращения Сронгцена Гампо к Учению Будды было то, что буддизм в это время распространился во всех соседних государствах (Непале, Хотане в Восточном Туркестане, Индии и Китае) и был не просто религией, но мощным культурным явлением, связывающим страны и народы поверх этнических различий.

Сронгцен Гампо пригласил проповедников из Индии и Непала, и взял в жены непальскую принцессу Бхрикути, дочь царя Амшувармана. Она привезла с собой несколько статуй, священные книги, с ней приехали монахи. Другой династический брак Сронгцен Гампо заключает с Китаем, посватавшись к принцессе династии Тан Вэнь Чен. Это сватовство, занявшее в общей сложности несколько лет, окружено массой фольклорных сказаний - об испытании хитрости посла, о любви между ним и Вэнь Чен, об их ребенке, умершем по дороге в Тибет. Танская принцесса прибыла в Тибет в 641 году. Главное сокровище, которое она привезла в Тибет, - огромная статуя Будды, называемая тибетцами Джово. Для этой статуи (существующей и поныне) в 653 году, спустя четыре года после смерти Сронцена Гампо, царица Бхрикути выстроила в Лхасе знаменитый храм Джокханг; для его возведения были привлечены непальские мастера. Вэнь Чен приказала возвести в Лхасе храм Рамоче, ставший обителью китайских монахов, последователей учения чань. Обе супруги Сронгцен Гампо были не просто ревностными почитательницами буддизма – они сделали чрезвычайно много для распространения буддизма в Стране Снегов, хотя в своей миссионерской деятельности были неизбежно ограничены кругом придворных. Неудивительно, что позже тибетцы признали их воплощением Белой и Зеленой Тары, а Сронгцена Гампо - инкарнацией бодхисаттвы Авалокитешвары.

Около 632 года Сронгцен Гампо посылает в Индию тринадцать молодых тибетцев, и в их числе Тхонми Самбхоту. Их задачей было изучение санскрита и перевод священных буддийских текстов на тибетский язык. Более того, для этого им необходимо было создать алфавит родного языка, не имеющего письменности. Тхонми Самбхота был единственным, кто вернулся на родину. Все остальные погибли, не выдержав влажного и жаркого климата индийских равнин. В 647 году Самбхота представил царю новый тибетский алфавит, созданный им с помощью пандита Девавитсимхи; этот алфавит восходит к центральноиндийскому письму VI–VII веков. Считается, что Тхонми Самбхота перевел на тибетский Карандавьюха-сутру и Ратнамегха-сутру.

Разумеется, переводу буддийских священных текстов на тибетских должна была предшествовать гигантская подготовительная работу по превращению живой речи кочевников в литературный язык. Вероятно, в Тибете уже существовала некая литературная форма разговорного диалекта, употреблявшаяся при дворах владык, и опора на нее существенно облегчила задачу переводчиков. Любопытно отметить, что с самого начала работу по переводу буддийских текстов на тибетский вела группа буддийских ученых разных национальностей. Так, нам известно, что Тхонми Самбхоте помогали индийский брахман Шанкара, непальский ученый Силаманжду и китайский буддийский монах по имени Махадева Це. Эти наставники прибыли в Тибет в свите непальской и китайской жен цэнпо.

После смерти Сронгцен Гампо бон попытался вернуть свои позиции, и его сопротивление

было окончательно сломлено в царствование Трисонг-Децэна (правил в 755-797 годы). Их называют золотым веком тибетского буддизма. Именно тогда буддизм начал распространяться среди широких слоев тибетского народа.

Царь взошел на престол еще совсем молодым, и сначала реальная власть находилась у его дяди, могущественного Ма-Жана, который был последователем бон и стоял во главе антибуддийского движения. Многим монахам было приказано покинуть страну, несколько монастырей закрыли. Образ Будды, знаменитый Джово, был отправлен в Кьиронг на непальской границе, а китайские монахи, которые жили при храме Рамоче в Лхасе, были вынуждены бежать в Китай. Но приверженцы царя и новой веры не бездействовали. Когда цэнпо возмужал, он расправился с Ма-Жаном, отдав его в жертву духам кладбищ (такой человек оказывался до самой своей смерти заточен на кладбище, еду и воду ему передавали). Представители поместной знати, пытавшиеся бороться с буддизмом, были вынуждены подчиниться. При этом ценпо никогда не ставил себе цели уничтожения бон как религии, он боролся лишь с ее политическим влиянием, но не с ней самой. Он говорил: “Чтобы мне удержаться, бон нужен так же, как и буддизм. Чтобы защищать подданных, необходимы обе религии, и чтобы обрести блаженство, также нужны обе они. Ужасен бон и почтенен буддизм, поэтому-то я и сохраняю обе эти религии”.
Под покровительством ценпо были заново открыты и основаны новые буддийские монастыри. В Непал и Индию были направлены посланцы, чтобы пригласить образованных людей и проповедников буддизма. Одним из таких ученых был Шантаракшита из Наланды. Его влияние на тибетский буддизм и особенно его переводы буддийских текстов особо выделялись тибетскими историками. Однако проповедь философского учения не имела успеха царь был вынужден просить пандита вернуться в Непал. Перед отбытием Шантаракшита дал царю совет пригласить великого тантриста Падмасамбхаву, который во многом определил дальнейшую судьбу буддизма в Стране Снегов. Гуру Падмасамбхава провел в Тибете менее года, однако основанная им школа ньингмапа существует и поныне. Он дал тантрическое посвящение Трисонг Дэцену.

Легенды повествуют, что Падмасамбхава был родом из страны Удияна, которую историки считают Кашмиром, а буддисты – легендарной страной Шамбалой. В Тибете Падмасамбхава столкнулся не только с людьми – противниками буддизма, но и с враждебными демонами. Так, если пытались возвести храм, то демоны за ночь разрушали все, что люди строили днем. Демоны нападали на буддийских монахов, даже на самого Падмасамбхаву. Но мистическая сила учителя была столь велика, что он подчинял себе всех демонов, заставляя их давать обет отныне верно служить буддизму. Именно эти демоны затем составили класс дхармапал и подвластных им духов. Однако одолеть недоброжелательство людей оказалось сложнее, чем ярость демонов, и Падмасамбхава был вынужден вернуться обратно в Индию. Его тексты, большинство из которых были скрыты до поры как клад-тэрма, мы разберем в следующей главе.

В ранний период распространения буддизма число монахов было очень небольшим. Первым буддийским монастырем был Самье, который начал строиться в 787 году и был освящен в 799-м. Церемонией освящения руководили Гуру Падмасамбхава и ачарья Шантаракшита, который приехал в Тибет вторично. Этот великий монастырь был построен по образцу знаменитой вихары Одантапури в Бихаре. Главный храм монастыря был трехэтажным: первый этаж был построен в индийском стиле, второй – в тибетском и третий – в стиле Хотана. Это свидетельствовало о смешанном характере тибетского буддизма, символизируя три основные источника восприятия Учения. В течение долгого времени этот монастырь был одним из основных хранилищ древних санскритских манускриптов в Тибете. Буддийские вихары этого периода были не такими, как большие монастырские школы позднейшего времени, в которых учились тысячи монахов; они были скорее жилищами отшельников. Вихара состояла из нескольких жилищ и храма при них. Обитателями таких скитов были как монахи, так и миряне, пришедшие ради религиозной практики.

В правление царя Трисонг Дэцена китайские монахи вновь вернулись в Тибет и возобновили проповедь медитативного учения, отрицая пользу изучения философских текстов. Их проповедь увенчалась успехом, так что цэнпо и последователи ачарьи Шантаракшиты столкнулись с необходимостью бороться с распространением этой школы. Именно тогда произошел знаменитый диспут между китайскими монахами и Камалашилой, учеником Шантаракшиты и последователем учения мадхьямики. На диспуте победил Камалашила. Цэнпо обнародовал указ, по которому отныне и навеки тибетские монахи должны были следовать системе Нагарджуны, доктрине мадхьямики, которая стала философской основой большинства тибетских школ. Любопытно отметить, что китайский манускрипт, найденный в тайной библиотеке пещерного храма монастыря Дуньхуань, подтверждает историю диспута.

Смерть Трисонг Дэцена вызвала неизбежный всплеск реакции: сын великого царя, юный Муне-цэнпо был заточен. Спустя некоторое время власть перешла к цэнпо Ралпачану, при котором была произведена кодификация буддийского канона. Однако в 836 году его сменил на троне самый страшный цэнпо за всю историю Тибета - внук Трисонг Дэцена Дарма, прозванный за свою жестокость "ланг" – "бык". Ланг-дарма принялся с неслыханным прежде размахом истреблять буддизм и буддистов; он заставлял монахов становиться охотниками или мясниками, то есть нарушать обет неубиения живых существ. Непокорных ждала смерть. Буддисты объявили Ланг-дарму воплощением бешеного слона, некогда укрощенного самим Буддой, но вновь проявившего свой гневный нрав. О цэнпо говорили, что у него рога, как у демона, и поэтому он не заплетает волосы в косу (как все тибетцы), а носит на макушке пучок, скрывающий рога. Спустя всего шесть лет после воцарения Ланг-дармы ненависть к нему столь возросла, что царь был убит. Предание повествует, что одному монаху явилась во сне Лхамо и приказала убить цэнпо. Монах сшил себе черный халат с белой подкладкой, вымазал сажей свое лицо, а также свою белую лошадь. В рукава халата он спрятал лук и стрелы. Когда он приблизился к царю, все приняли его за черного демона; монах убил Ланг-дарму, а сам бросился к реке. По дороге монах вывернул халат наизнанку, пересекая вброд реку, смыл сажу с себя и с лошади, сбив таким образом погоню со следа.
Имперский период не пережил царя и закончился с его смертью в 842 году. Теперь мы знаем, что затмение буддизма ни коим образом не было повсеместным, что несмотря на преследования в стране осталось много буддийских монахов, бежавших на отдаленные окраины. Возрождение пришло с северо-востока Тибета. Около 978 года группа монахов, которая известна как “Шестеро из Уйя и Цанга” пришла в Тибет и провозгласила возрождение буддийского Учения. Начиная с этого времени позиции буддизма оставались неизменными.