Бодрый тон жития Александра в месте, описывающем эту поездку, будто ломается. «Было в те времена насилие великое от иноверных, преследовали они христиан, заставляя их воевать на своей стороне. Князь же великий Александр пошел к царю, чтобы отмолить людей своих от этой беды». Была и другая причина для очередного визита к нынешним хозяевам Руси. По всем владимиро-суздальским городам в 1262 году прокатилась война восстаний против бессерменов. Так называли сборщиков налогов. В один прекрасный день горожане выгнали грабителей из городов, а кое-кого и убили.

Историков эти события до сих пор ставят в тупик. Слишком уж одновременно в разных местах случился взрыв народного гнева. Более того – татарские чиновники при этом не пострадали. Так что стихийный бунт, пожалуй, можно исключить – иначе, как мы прекрасно знаем не только из собственной, но и вообще из истории, началось бы нечто абсолютно неорганизованное, кровавое и с весьма печальными последствиями. Что же случилось? Точно, увы, неизвестно. В одной из более поздних летописей содержится указание, что в Великом Устюге волнения произошли по грамоте, присланной Великим князем Владимирским. Так это или нет – недоказуемо, но держать ответ за произошедшее пришлось ему. «И удержал его хан, не пустил на Русь», сообщает летописец.

Неизвестно и то, как именно удалось Александру Ярославичу добиться совершенно потрясающего результата. Мало того, что карательной операции так не последовало, но похоже, великому князю удалось и отговориться от участия вверенных ему войск в войне, которую затеял хозяин орды с соседом, тоже Чингизидом. Страна была спасена от нашествия. Великий князь Владимирский, Киевский и Новгородский пробыл в Орде более года – и, возвращаясь на родину, умер сорока пяти лет отроду, приняв пострижение в великую схиму.

Его смерть была почти не замечена европейскими историками, но вызвала множество откликов в Азии. С арены международной политики, которая отнюдь не замыкалась в границах Европы, ушел один из крупнейших игроков. По странному совпадению, в тот же год скончались и друзья-соперники Александра, ближайшие соседи – Даниил Галицкий и Миндовг Литовский. Некоторые историки рассматривают эти смерти как превентивные меры – правда, не со стороны хана Золотой Орды, а со стороны католических политиков. Другие полагают, что Александра отравили в Орде – так же, как и его отца. Впрочем, современникам, похоже, было не до причин произошедшего.

«Святое же тело Александра понесли к городу Владимиру. Митрополит же, князья и бояре, и весь народ, малые и большие, встречали его в Боголюбове со свечами и кадилами. Люди же толпились, стремясь прикоснуться к святому телу его на честном одре. Стояли же вопль, и стон, и плач, каких никогда не было, даже земля содрогнулась. Митрополит же Кирилл говорил: «Дети мои, знайте, что уже зашло солнце земли Суздальской». Иереи и диаконы, черноризцы, нищие и богатые и все люди восклицали: «Уже погибаем!»» Так описывает смерть Александра автор его Жития. Летописцы были менее красноречивы – их задача была фиксировать события, а не оценивать людей – но и они в традиционной скупой манере отмечали, что Александр достоин рая, потому что «много потрудился» за Русь. Точнее говоря, за Низовскую, Новгородскую и псковскую землю.

Смерть Александра соотечественники восприняли как катастрофу. Они еще не знали собственного будущего. Не знали, что впереди их ждут новые беды и разорения. Не знали, что уже сыновья Александра будут наводить на Русь татар. И тем более не знали, что множество историков – много позже! – именно со времен Александра начнут отсчитывать историю могучей и уязвимой, прекрасной и ужасной, величественной даже в падении России. Страны, упрямо возрождающейся раз за разом – под разными именами, но возрождающейся – в прежних, поражающих всякое воображение, кроме воображения самих россиян, масштабах. Современники Александра знали одно. Они потеряли защитника. Заступника земли. И быстро нашли типичный для Средневековья выход из положения.

Первая легенда об Александре родилась в момент его погребения. Легенда, глубоко символичная для всей посмертной истории Александра Великого, Храброго, Невского, как именовали его уже в пятнадцатом веке. Над его телом не поднимались столпы света, как над телом будущего святого князя Михаила Тверского, принявшего мученическую смерть в Орде. Никто не исцелился от прикосновения к краю одежды или гроба. Случилось другое. Когда во время отпевания в руку князя-инока, по православному обычаю, хотели вложить разрешительную грамоту с отпущением грехов, князь Александр Ярославич протянул руку сам, как будто был все еще жив. «И тако прославил Бог угодника своего», - замечает наш далекий соотечественник. Святой князь Александр Невский стал идеалом православного государя. Именно таким он являлся в нашей истории.

Почитание Александра как святого началось сразу после смерти. Пока еще не одобренное, но и не порицаемое Церковью. До сих пор православные христиане ходят на могилы праведных старцев, чтобы просить молитвенной помощи в собственных делах. Видимо, так было и с князем Александром. Уже через двадцать лет после его смерти была составлена Первая редакция «Повести о житии и о храбрости благовернаго и великаго князя Александра». Заметим это многозначительное «и» - для автора одного из шедевров древнерусской литературы князь Александр велик явно не из-за того, что носил титул великого князя. А сам по себе. Повесть стала чрезвычайно популярной, ее переписывали в летописях, усовершенствовали, дополняли и развивали.

Первую редакцию Жития, судя по настрою, создал человек, знавший Александра Ярославича лично, причем в зрелые годы. Имя автора, увы, неизвестно – тогдашние писатели, как и другие творцы не обладали творческим честолюбием и отнюдь не всегда ставили подписи. Интересно другое – в житии Александра наблюдаются весьма явные черты влияния летописной манеры Галицко-Волынской Руси. А митрополит Кирилл, при котором и было написано первое Житие великого князя Владимирского, происходил как раз оттуда.

Лично мне версия, что автором жития стал сам митрополит Кирилл, не кажется ни надуманной, ни даже слишком смелой. Вы можете считать иначе. В любом случае, составлялось это первое в нашей истории жизнеописание Александра при полной поддержке и с одобрения первого лица в тогдашней церковной иерархии. Митрополит Кирилл одобрял Александра. И вряд ли лишь потому, что «Александр умел ладить с церковью», именно так писали даже не историки эпохи социализма, как многие могут подумать, а историки постпетровской эпохи. Но тут я не рискну добавлять ничего от себя. Потому что дела церковные есть дела церковные.

Могу лишь сообщить, что политические соображения в канонизации Невского вряд ли сыграли большую роль, хотя некоторые историки так полагают. Во-первых, тогдашние верующие относились к политическим и любым другим не относящимся к духовной сфере делам не в пример строже. Во-вторых, при желании потомки Невского могли бы найти себе и более, скажем так, политкорректного предка. Например, деда Невского – Всеволода Большое гнездо. Или сына Невского, святого Даниила. Или его внука – осторожного, мудрого, расчетливого Ивана Калиту. Или Дмитрия Донского, победителя татар. Но отчего-то родоначальником Московских князей, ставших в итоге всея Россия самодержцами, был объявлен именно он. Святой князь Александр Невский. Даже столетия спустя некий боярин Василий Шуйский, стремившийся занять пост царя, будет рассылать всем заинтересованным лицам грамоты, гласящие, что претендент на престол происходит от корней самого Невского…

Нетленные мощи князя были открыты перед Куликовской битвой в 1380 году. Начались исцеления у открытого гроба. У Александра Невского просили помощи в битвах и в болезнях. Однако главным его назначением всегда было заступничество за русскую землю. Почитание, начавшееся во Владимиро-суздальских княжествах, позднее возникло и в Новгородских землях. А в 1547 году, когда Иван Грозный решил создать наконец список общерусских святых, Александр занял в нем видное место наравне с князьями-мучениками и страстотерпцами.

Первым среди равных святой благоверный князь стал несколько позднее. При Петре Первом. Император, не всегда, скажем так, склонный с должным уважением относиться к родной старине и православной вере, этого святого князя почитал. И потому, что считал, что они родились в один день, и потому, что чувствовал особую близость с правителем России, в незапамятные времена тоже бившимся со шведами. И в свойственном ему авторитарном духе решил судьбу мощей любимого героя. Повелением Петра нетленные мощи Александра Невского были перенесены в Санкт-Петербург. Именно князя Александра император выбрал в покровители блистательной столицы огромной Российской империи, попутно приказав отныне писать иконы, изображающие Александра не в монашеском, а в княжеском одеянии. Невского словно призвали на службу новому государству.

Обиженные владимирцы, у которых ради блага государства отбирали уже вторую святыню – первой была Владимирская икона Божьей матери, перевезенная в Москву – рассказывали потом множество легенд, связанных с этим событием и выражающим их общее мнение – Святой покровитель Владимирской земли не хотел покидать родину. Рассказывали, что мощи перевозили трижды – и трижды рака святого по прибытии оказывалась пустой, а мощи чудесным образом вновь оказывались во Владимире. На четвертый раз разгневанный Петр, потеряв терпение, закрыл раку на ключ, а ключ выбросил в реку. Существует легенда о том, что когда процессия с мощами святого князя приближалась к мосту через реку Воршу, мост неожиданно рухнул. В память об этом событии и была заказана мастерам деревянная скульптура Александра Невского в монашеском одеянии. Установили ее в воршанской Троицкой церкви. Образ стал почитаться как чудотворный, ибо по молитвам перед ним нередко случались исцеления. Во времена советской власти люди спрятали скульптуру.

Судьба святого князя Александра после советской власти полна парадоксов – и по-своему символична. Церковь учит, что в Боге все живы – а это значит, что Александр Невский простил нанесенные ему обиды. Первоначально его, как и других святых князей и выдающихся государственных деятелей проклятого прошлого, выбросили на задворки истории. Мощи Святого благоверного великого князя Александра Невского были осквернены и хранились в запасниках казанского музея. Александро-Невская лавра была закрыта. Потом государство возвратило Церкви храмы Александро-Невской лавры – но не главную ее святыню. А сам святой князь при всем при этом вновь в который раз поднял меч, сражаясь за свободу и независимость Родины.

Его образ вдохновлял воинов Великой Отечественной войны, орденом его имени награждали героев. На средства, собранные верующими, была создана авиационная эскадрилья имени Александра Невского. Его больше не называли святым – его называли национальным героем, великим полководцем, защитником Родины. «Кто с мечом у нам придет, тот от меча и погибнет». А православные именно его заступничеством объясняли, что под натиском вражеских полчищ выстояли Ленинград и Сталинград, оба находящиеся под покровительством Невского.

Во времена перестройки, когда отношение к церкви стало кардинально меняться, мощи Александра вернулись на определенное еще Петром место, в Александро-Невскую лавру. Частицы мощей святого князя хранятся во многих городах России. На протяжении веков Александр Невский остается столпом русской духовности и русской государственности. И наверное, именно поэтому столь многим в наше время лишить эту фигуру ореола святости и даже простой человеческой порядочности. Представить Александра обычным расчетливым и не очень разборчивым политиком или даже кровавым тираном, ради личной власти склонившим свой народ под татарское ярмо. Пока эти попытки большого успеха не имеют. К счастью. Ибо именно образ Невского поддерживал его потомков в самые страшные, самые тяжелые времена. Образ идеального православного государя, готового не только жизнь, но и душу положить за вверенный ему народ.

передачи об Александре Невском: 1 2 3 4 5 6