Феанор – Альвдис
Нервен – Эльхин
Артаресто – Эсетера

Нервен, как всегда, начала день с улыбки.
Девушке ужасно хотелось чего-то особенного сегодня. Чего-то, что запомнилось бы на всю вечность.
Она тихонько подкралась к брату, ожидавшему её, и повисла на его плечах, зарываясь лицом в длинные золотистые волосы, пахнущие морем и травой, с радостным криком:
“Не заметил!”
Хотя где-то глубоко в душе жило подозрение, что брат ей поддается.
Артаресто обернулся к сестре, подхватил ее на руки и закружил. Нервен весело засмеялась.
– Как насчет небольшой прогулки? – спросил он, опуская сестренку на землю. – Например, в гости к Феанаро? Отец говорил, что Феанаро собирался заняться стеной в Нижнем городе, может, мы его там и найдем?
– О-о! – только и смогла произнести девушка, круглыми глазами глядя на брата. – А он нас приглашал?
К Феанаро... это слова были волшебной мечтой Нервен. К мастеру Феанаро... прежде она видела старшего сына Короля только мельком – когда собирался весь королевский дом, да и то редко – Мастер избегал их. Эльдиэ манил его загадочный облик, хотелось узнать, каков он вблизи – величайший из нолдор.
– Нет, – сказал Артаресто. – Но я надеюсь, что он будет рад нашему приходу. Пойдем?

... Феанаро возился со стеной в Нижнем городе – было решено сделать еще одну террасу, но склон грозил оплыть, так что его укрепили белым камнем. Часть оставшихся плит Мастер посоветовал уложить одну на другую, плотно подогнав. Он собирался на них вырезать нечто – сам еще не решил... ему виделись какие-то фигуры, переходящие одна в другую... украшение, не похожее ни на что, и заодно – такая странная лестница. Без перил, без обычных ступеней и почти живая. Для тех, кто любит спускаться... не там, где приличествует шествовать.

Они шагали рядом по террасе, заросшей плющом. Свет сполохами падал на дорогу, на лица, изрезанный штрихами ветвей, домов, пролетающих птиц.
Нервен смеялась одними глазами. Странная смесь робости и дерзости зажигала в сердце невесомый пламень. Они идут к Феанаро, к великому мастеру Феанаро!
Артаресто оглянулся. Волосы Нервен, рассыпавшиеся по плечам, сияли мягким светом. Лаурэлин и Тельперион...
– О чем ты хочешь услышать? – мягко спросил он.
– А ты его раньше видел? А какой он? А правда что он пол-Тириона украсил? А я смогу стать кузнецом? – Обычно Нервен вытягивала из брата истории о жизни тэлери, о майар или Великом Походе, но сейчас Мастер Феанаро вытеснил все прочие мысли из её головы.
Артаресто замолчал и посмотрел на сестру. Оставался последний ее вопрос...
– Ты сможешь стать кем захочешь, Нервен, – мягко сказал брат.
На удивление, Мастеру никто не мешал сегодня. Он лазил вверх и вниз по этим плитам, осторожно отбивая то один кусок, то другой – ему не хотелось навязывать камню свою волю, он просто освобождал его.
Почувствовав усталость, Феанаро присел напротив и задумчиво посмотрел на белый камень, уже переставший быть плитами, но еще не превратившийся во что-то иное.

Сама не заметив того, Артанис выбежала из парка к городским стенам. И её взору открылась странная картина – белые каменные плиты, уложенные в какой-то невообразимой закономерности. Они не были обработаны, но чувствовалось, что рука мастера уже прикасалась к ним.
Некоторое время Нервен завороженно разглядывала эту диковинку, когда почувствовала на себе чей-то взгляд. Девушка обернулась и немедленно залилась краской – она практически пробежала мимо Феанаро...
Артанис его узнала, но отнюдь не благодаря чертам лица – видеть мастера достаточно близко ей ещё не доводилось. Скорее она почувствовала этот взгляд. Изучающий взгляд, взгляд от которого будто бы ничего не утаишь, но не тяжелый, скорее ... обжигающий. "Истинно Пламенный Дух" – подумала девушка, неотрывно глядя в глаза Феанаро. Поначалу это стоило ей некоторых усилий, а потом Нервен поняла, что растворяется в этих глазах, видящих её насквозь. Ей показалось, что она целую вечность вот так стоит, не говоря ни слова, перед таким же безмолвным Мастером…
Артаресто выскочил из зарослей вслед за сестрой. Но, в отличие от нее, Феанаро он заметил сразу – его не заметить было невозможно. Казалось, Феанаро не затеряется ни в одной толпе, и отнюдь не из-за высокого роста.
– Приветствую тебя, Феанаро, – обратился Артаресто к Мастеру. – Это моя сестра, Нэрвен Артанис. Мы не помешали тебе?
– Вы во мне дыру насквозь не проглядите? – усмехнулся мастер. Впрочем, было видно, что он не рассержен, а просто так шутит.
Нервен окинула Феанаро дерзким, слегка оценивающим взглядом, как будто отыгрываясь за недавнюю робость.
– Вряд ли получится, но попробовать можно!
Она замолчала, дожидаясь ответа, и вдруг почувствовала себя такой смешной. Тысячная из тех, кто пытается передерзить Мастера в редкие моменты, когда он расположен к общению хоть с кем-то. А Мастер, наверное, вот так же едва отшучивается от их высокопарных дерзостей…
Девушка посмотрела на Феанаро, как бы извиняясь, и спросила, указывая на "Белокаменное нечто":
– Никогда не видела ничего подобного! Что это?
Феанаро улыбнулся: девочка не смутилась и этим заинтересовала его. Впрочем, облегчать задачу ей он не собирался, так что ответил:
– Что это? Не знаю. Они еще сами не решили.
Девушка присела неподалеку от мастера, стараясь иногда посматривать на брата – на случай, если он ей о чем-то беззвучно намекнет.
– А разве камню с самого начала не уготовано стать чем-то определенным? – девушка вдруг поймала себя на мысли, что Пламенный Дух вовсе не такой далекий и непостижимый, каким всегда ей казался. – И как определить, решили они, чем станут или ещё нет?
Мастер вытянулся на земле, закинув руки за голову. Вопросы малышни порядком надоели ему за эти годы. Иногда хотелось рявкнуть: "Я стал великим мастером потому, что думал сам, а не ждал, пока мне старшие всё расскажут!" Часто он именно так и рявкал. Но сейчас... милая, славная девчушка.
Что-то заставляло Феанаро сдержаться. И он ответил – не слишком дружелюбно, глядя в небо, а не на Нервен – но всё же ответил:
– Как определить? Как ты со мной разговариваешь? Ты меня спрашиваешь, я отвечаю. Так и с камнем: спроси его и услышь ответ.
Ответ Феанаро поразил Артаресто – своей простотой. Сам Артаресто иногда пытался создать что-нибудь, но очень редко бывал доволен получившимся. А уж с творениями Феанаро и не сравнить!
– Это ответ мастера, – заметил сын Арафинвэ. – Скажи, – добавил он, повинуясь какому-то порыву, – а я могу научиться творить так, как ты?
– Вот камень. Учись с ним разговаривать, – с улыбкой ответил Феанаро, по-прежнему валяясь на траве.
Про себя мастер посмеивался: он сейчас отвечал этим детям нарочито просто, слишком просто; он говорил чистейшую правду, но говорил слишком мало, чтобы научить их. Ему интересно было посмотреть на их реакцию. А учить... кто сказал, что он станет учить хоть одного из них? С другой стороны, никто не говорил и обратного.
Словом, их дядя пока откровенно развлекался. И отдыхал. Ждал, когда камни примут решение. Тогда мастеру будет не до племянников.
Нервен молчала, смотря то на брата, то на Мастера, и пытаясь понять, почему при простых и понятных словах Феанаро её вдруг охватила странная грусть.
Словно столкнулись две правды: она и ее брат, смотрели на вещи пусть не одинаково, но схоже, не всегда соглашались, но всегда могли понять друг друга, а Феанаро... она тоже могла его понять, но как-то иначе, и её природа отчего-то противилась этому пониманию.
“Старший сын Финвэ несет собственный мир, живущий по его правилам. Мир, где слушают камни, мир, где разговор с ними предпочитают обществу эльдар. Теперь понятно, почему многие находят его необщительным, и понятно, что они ошибаются – просто нельзя общаться со всеми сразу, и он общается с камнем и металлом, а не братьями и друзьями. Много ли тех, кто живет в этом мире?"
Тихо и задумчиво, словно самой себе, она озвучила свою последнюю мысль:
– А кто учил тебя, Мастер?
Хм!
Феанаро даже сел. Умная девочка? Избалованное домашнее дитя, прихотям которой потакают все старшие (а она – самая маленькая, так что потакающих хватает) – и при этом она не разучилась мыслить сама?
Или только кажется?
Мастер сощурился, посмотрел в глаза Нервен:
– А как ты думаешь?
"Я?" Нервен была очень удивлена вопросом и интонацией, с которой он был задан – много серьезней, нежели прошлые фразы. “Ответить на такой вопрос – фактически значит высказать мнение о Мастере. Ему в лицо”. Беседа с Феанаро всё больше и больше восхищала эльдиэ. “А зачем он хочет, чтобы я высказала свое мнение? Чтобы понять, как я к нему отношусь? Даже звучит глупо... нет, тут что-то ещё... чтобы понять, чего я стою? Интересно, все проходят у него такую проверку?”
Наконец она решилась ответить. И ответ её более всего напоминал мысли в слух:
– Я хотела спросить: " Кто научил тебя разговаривать с камнем". Если отвечать на него, то камень, наверное, не менее гордый собеседник, чем, скажем, ты или я, а значит, учил тебя только камень, ведь он говорит с тобой, отвечает тебе; и ты сам, раз можешь слышать его. Но тогда у меня есть и ещё вопрос: а как ты узнал, что с камнем можно говорить? Кто-то сказал тебе об этом, как ты мне, или же однажды, высекая что-либо, ты вдруг почувствовал, что материал под руками имеет свою волю? – Она замолчала, все так же глядя на Феанаро. "Ещё вчера я бы и помыслить не могла, что с камнем можно беседовать, а теперь как-то легко приняла это... только потому, что Феанаро сказал?!"
Мастер обхватил колени руками, прищурился.
– Ну что, моя юная леди. Попробую ответить тебе по порядку. Ты права: разговору с камнем могут научить только двое – камень и ты сам. Кто мне рассказал об этой возможности? Честно говоря, это было так давно... Король, наверное.
Он помолчал. Нервен жадно слушала.
– Но ты права и в том, что слова об этой возможности ничего не значат сами по себе. Это надо прожить. Это как любовь – слова не выразят и сотой доли чувств. Даже не так: это тоже любовь. Может быть, еще более сильная.
Он пристально посмотрел на девушку: понимает ли она, о чем он говорит?
"Как странно и вроде бы просто... и я сама не пришла бы к таким выводам: "надо прожить" – вот почему один становится Мастером, как Феанаро, а другой просто "хорошо разбирается", как..."
– Феанаро... – медленно сказала эльдиэ, словно пробуя имя на вкус, – скажи, можешь ли ты как-то влиять на камни? – И возможно ли общаться, к примеру, с металлом? И различаются ли их речи – камня и металла?
– Влиять на камни? Ну а вот ты, маленькая беспокойная эльдиэ, ты можешь влиять – на меня? А? – мастер лукаво прищурился.
– Ну... да. Только не напрямую, и если ты сам это позволяешь. Вот, например, я хотела, чтобы ты мне объяснил всё это, и начала разговор. И мы ведем его. Но вряд ли вышло бы что-то хорошее, если бы я сказала: объясняй мне! И если бы это было моей ну самой-самой желанной целью, то я бы пыталась, – по крайней мере пыталась. Пока не достигла бы её. Ну и... ты – не камень.
Нервен немного испуганно улыбнулась Мастеру, понимая, что слово – не его серебристая птица – вылетело и уже обратно не позовешь.
Феанаро улыбнулся.
– Я, конечно, не камень, но для меня камень такой же живой, как я. Ты правильно говоришь – если пытаться принудить, подчинить собеседника, то ничего не выйдет. Так и с камнем. Я могу взять любой самоцвет и вырезать из него всё, что мне взбредет в голову, – но это будет мертвая работа. Я должен услышать его, освободить его сущность, лежащую... иногда глубоко, а иногда и совсем на поверхности.
– А металл, – продолжал мастер, – металл живет иначе. Вот мы с тобой сейчас – камень и металл. Ты передо мной – камнерез с самоцветом, – он снова улыбнулся, – ты потихоньку добираешься до того, что я прячу в душе. Но если взглянуть иначе, то ты – металл: ты хочешь, чтобы я придал твоим мыслям форму, ту форму, которую ты без меня обрести не сможешь.
Он рассмеялся, довольный собственным сравнением.
Нервен кивнула, обдумывая еще один вопрос…
Но Феанаро встал. Он был совершенно серьезен и даже суров:
– Послушайте меня оба. Если вы будете молча, – последнее слово он произнес с нажимом, – сидеть в сторонке, то не стану возражать против вашего присутствия. Если смотреть и молчать вы не хотите – то ступайте и не мешайте мне работать.
Не дождавшись ответа, он подхватил с земли инструменты и в несколько движений оказался на верхнем камне. Послышался звон молотка, вниз посыпалась белая крошка, со стуком покатились мелкие камешки.
Племянники перестали существовать для мастера.

Нервен не сразу поняла, в чем дело. На её глазах мастер изменился. Казалось, вот только всматривался в неё, соглашался, объяснял, беседовал, а теперь она стала ненужной, наскучившей забавой. Отрывающей от работы помехой. Потому что позвали камни.
Нервен вдруг ощутила отчетливое желание стукнуть кулаком по белым камням, недавно вызывавшим её восторг.
"Всё из-за них!"
Обвинить в перемене настроения самого Феанаро Нервен даже не подумала.
Она смолчала, кидая бессильные, и в то же время пылкие взгляды на безразличные камни, оставшиеся для неё немыми.
"Все равно не уйду! Буду ждать, пока они от него отстанут! Ведь отстанут же однажды!"

Тем временем верхняя часть этих глыб начала обретать форму. Какой-то зверь (какой именно – неясно, головы пока не было) лежал, уютно свернувшись.
Удивительна была та легкость, с которой Мастер откалывал от глыбы "лишнее" – словно не монолит разбирал, а кучу гальки на морском берегу. Он выискивал одному ему заметные трещины – и камень разбивался почти сам.
Нервен всматривалась в работу Мастера. Стараясь предугадать, чем станет камень, под каждым новым ударом, и каждый раз это не удавалось ей.
"Интересно, он счастлив? Или просто не может им отказать? Интересно..."
Ещё немного вот так бесцельно побродив, она вернулась к недоделанной террасе.
"А ведь видеть Мастера за работой, наверное, большая честь. Вот только радости от этого никакой. Ну что ж, по крайней мере буду знать, как это выглядит".

Мастер медленно спускался с одной плиты на другую. Впрочем, сейчас границы плит разглядеть уже было трудно: все тонуло в буйстве форм, которые обретал камень.
"Да, – думал Феанор, – так и только так. Не надо здесь делать ни зверей, ни орнаменты. Пусть это будет... непонятно что. С одного угла взглянешь – бесформенные камни. С другого – звери свернулись. С третьего... Пусть каждый видит свое. Пусть камень остается собой, пусть не превращается в материал для моих идей. Пусть так..."
Несмотря на столь странный замысел, работа от этого не упрощалась. Скорее наоборот: решив слушать камень и только камень, не предлагая ему своих идей, мастер сосредоточился так глубоко, что сейчас не услышал бы гласа Манвэ. Что уж говорить о шепоте двух детей внизу!

Артаресто посмотрел на Нэрвен. Потом бросил взгляд на Феанаро. И как можно тише ответил:
– Что, сестренка?
Какая-то мысль отчаянно пыталась добиться осознания, какая-то важная и тяжелая мысль, но Нервен столь же отчаянно гнала её прочь, прячась в разговор с братом.
– Скажи, а в твоей жизни есть что-то, чем бы ты мог заниматься с такой же самоотдачей, как Феанаро? Чтобы не замечать ничего вокруг?
– Почему ты спрашиваешь об этом?
– Я хочу понять. – Нервен постаралась вложить в эти слова свою невысказанную мольбу о помощи, свое восхищение Мастером, свою детскую ревность, и ещё многое, чему она была не в состоянии дать названия.
Она ещё раз обернулась к работе Феанаро. Камень в некоторых местах уже начал обретать форму. И вдруг Нервен с удивлением отметила, что эта форма – живая.
– Артаресто? Ты видишь? – спросила она брата, забыв обо всем. – Камни! Они меняются! Или мне... кажется? – Она ещё раз перевела взгляд с нетронутого фрагмента на обработанный. – Да нет же, точно говорю тебе!
Девушка спохватилась, поняв, что она от удивления говорит не то что в полный голос, а почти кричит.
Порыв юной нолдиэ был столь сильным, что Феанаро обернулся. Не на громкий голос, подхваченный и многажды отбитый эхом, как дети кидают мячик, – нет, Мастер обернулся на ее волнение, восторг, смешанный едва не с испугом.
Феанаро взглянул на них сверху, нахмуренный, но не рассерженный, а скорее удивленный. Удивленный силой чувств Нервен, силой, сумевшей отвлечь его от работы.
– Ой! Извини меня, Мастер! – быстро сказала девушка, увидев, что Феанаро обернулся. Она боялась, что он прогонит, что она так и не сможет понять что же так тонко, едва уловимо становится иным в камнях, которых уже коснулась рука камнереза. Теперь эльдиэ почти шептала: – Я больше не буду! Обещаю! Ты меня больше не услышишь... только не прогоняй… – она отчего-то покраснела и придвинулась к Артаресто, словно неосознанно ища у него защиты.
Артаресто приобнял сестру за плечи. Со стороны они, наверное, смотрелись довольно странно: испуганная девочка и ее старший брат, словно приготовившийся защищать ее от Феанаро...
– Мастер? – робко спросила девушка, поплотнее прижавшись к брату.
Феанаро медленно выдохнул. Резкий крик Нервен действительно серьезно сбил его настрой, и Мастер уже собирался велеть этим детям уйти... но прогнать девчушку, которая смотрит с такой робостью и мольбой... Феанаро почувствовал, что он не способен на это.
– Я просил молчать! – почти грубо сказал он, отвернулся и попытался восстановить утраченное ощущение единства с камнем.
– Нэрвен не хотела мешать тебе, Феанаро, – чуть резче, чем обычно, сказал Артаресто.
Никому – даже Феанаро! – он не мог позволить говорить со своей сестрой в таком тоне.
Мастер обернулся и холодно сказал:
– Я запретил вам отрывать меня от работы. Ты нарушил мой запрет. Уходи. Немедленно.
"Уходи? Он приказал это только Артаресто? И я могу..."
Нервен во второй раз за сегодняшний день ужаснулась своим мыслям.
Она проглотила ком в горле. Только что эльдиэ хотела только одного – чтобы Феанаро оторвался от своих ненаглядных камней и обратил на неё внимание, а теперь Нервен мечтала лишь о том, чтобы он вернулся к резьбе...
"Я ведь могу остаться, и он продолжит работу, а я буду смотреть... я бы почти все отдала за эту возможность... почти все. Но не Артаресто!"
Она вложила свою маленькую ладошку и руку брата, и с трудом, заставила себя оторвать глаза от земли. Искренне надеясь, что непрошеные и донельзя глупые слезы обиды не будут видны.
– Идем, Артаресто... – почти шепотом, но тихим голосом не скрыть грусти.
Девушка сделала шаг, другой, но не смогла совладать с искушением обернуться...
"Никогда не буду камнерезом! Чтобы кто-то вот так ждал меня, хотел поговорить, а я камни разные слушала?! Никогда!"