А.Л. Баркова

Эротичная пятка и красота без лица

Рассказ о японских куртизанках хочется начать с конца. С конца этой профессии, который наступил в 1957 году, когда под давлением американцев в Японии официально запретили проституцию. Реально, пожалуй, ее как раз ввели, поскольку на смену сложной иерархии юдзё, школам обучения и так далее пришла нелегальная проституция западного образца. Однако куртизанкам наивысшего ранга – таю – было позволено продолжить работу, исключив из нее сексуальную составляющую. Искусство таю настолько высоко и рафинировано, что изъятие из их профессии секса практически ничего не изменило³.

Культура таю неразрывно связана с древней столицей Японии – Киото. Там она зародилась, там в квартале Симабара живут последние четыре куртизанки Японии. (У них нет учениц и с сожалением приходится признать, что их искусство умрет вместе с ними). Утонченность искусства таю легко объяснима: их основными клиентами были аристократы и сам император. Этим весьма искушенным мужчинам куртизанки должны были дать максимальное наслаждение. И тут перед нами встает отнюдь не очевидный вопрос: а что, собственно, составляет наслаждение для японца?

В отличие от европейской культуры, где верхом наслаждения остается физическое обладание, для японской неизмеримо важнее волнение чувств. Квинтэссенцией любви в Японии считается отнюдь не секс, а поцелуй; причем поцелуй в традиционной Японии – это настолько интимное проявление чувств, что он почти не изображается (в отличие от эротических рисунков сюнга, шокирующих европейца, но не японца). Конфликт культур привел однажды к курьезу: когда в Японию привезли скульптуру Родена «Поцелуй», то японцы в шоке от публичного проявления интимного чувства замотали статуям головы рисовой бумагой и выставили в таком виде; обнаженные тела их совершенно не смутили⁴.

Разумеется, жрица любви должна взволновать мужчину видом своего тела. Но как? Европейская проститутка оставляет на себе минимум одежды, позволительный в конкретной стране в конкретную эпоху. Японские куртизанки поступали прямо противоположным образом. Зная, что ничто так не влечет, как тайна, одни надевали максимальное количество нарядов (полный вес костюма куртизанки высокого ранга – более десяти килограмм, доходило и до двадцати!). О составляющих этого костюма мы поговорим позже, сейчас важно лишь одно: из-под этих тонн шелка выглядывала обнаженная ступня красавицы⁵. Эротичность этого не нуждается в комментариях.

В идеале, куртизанка должна быть красавицей. Но какая именно женщина может быть названа прекрасной?

Как ни странно, в этом аспекте наши культуры снова диаметрально расходятся. И дело даже не в том, что Европа ценит максимальную разницу в объемах груди, талии и бедер, а Япония – минимальную⁶, европейская проститутка рисует губы предельно большими, а юдзё – визуально уменьшает рот более чем вдвое, накрасив лишь нижнюю губу и то – частично (всё лицо покрыто слоем белого грима). Этот список различий идеала женской внешности можно продолжать, но он ни на шаг не приблизит нас к пониманию того, что же в традиционной японской культуре подразумевается под словом «красавица».

Иллюстрацией нам послужит история, гораздо более древняя, чем культура куртизанок эпохи Эдо, – легенда о самой знаменитой красавице Японии поэтессе Оно-но Комати (IX век). Она была придворной дамой и однажды, прибыв в императорский дворец, ожидала распоряжений, как и другие дамы, сидя в повозке за тростниковой занавесью и беседуя с придворными. Они видели лишь край ее свисающих длинных одежд из многослойных шелков, искусно подобранных по цвету. Комати вела с ними изящную поэтичную беседу. И вот один из придворных, военачальник Фукагава, подошел к повозке и услышал, как же прекрасна эта дама…

Трагическая история их любви нас в данном случае не интересует ⁷. Нам важно, что внешность Комати не играет никакой роли в превращении ее в первую красавицу Японии. У нее безупречный вкус, изысканный наряд, она образована, умна, пишет стихи, ведет галантную беседу; с ней связана трагическая любовная история, которую невозможно читать без слез. Она сумела взволновать (более чем взволновать!) Фукагаву, она волнует нас. Этого достаточно, чтобы она навсегда удержала титул прекраснейшей⁸.

Правомерно ли приводить в качестве примера придворную даму, когда наша тема – куртизанки? Безусловно! Ведь, как уже было сказано, культура таю не просто сформировалась в Киото, но она имела (и имеет) самое непосредственное отношение к придворному кругу и императорскому двору. Несмотря на историческую и социальную пропасть между придворной дамой IX века и куртизанкой позднего средневековья, красота обеих оценивалась по одним и тем же критериям.

Одной из самых знаменитых женщин в японской истории была Ёсино-таю Вторая (1606-1643). Девочка из самурайской семьи, она осиротела в раннем детстве и была продана родственниками в квартал Симабара в Киото, где и получила лучшее для женщины той эпохи воспитание: танцы, чайная церемония, игра на музыкальных инструментах, икебана, поэзия, каллиграфия. Уже в 14 лет она достигла высшего статуса куртизанки – звания таю, что равнялось пятому рангу, т.е. даймё – князю-землевладельцу. Подчеркнем место куртизанок-таю в социальной иерархии. Совершенно очевидно, что подобных высот европейские гетеры не могли достичь даже в античности.

Среди поклонников этой девушки были многие знаменитые и богатейшие люди XVII века. Красота Ёсино-таю, пережившая столетия, – это ее изящество, образованность, написанные ею стихи и, конечно, ее танцы.

О танцах таю следует сказать отдельно. Если европейский балет делает акцент на технической сложности движений и требует от человеческого тела работы на пределе (иногда – за пределом) физических возможностей, то танец куртизанки или гейши простроен на очень простых движениях, однако отточенных до совершенства; та неимоверно напряженная работа, которая в Европе требуется от тела танцора, в Японии требуется от его духа. Обучение классическому японскому танцу длится дольше, чем в европейской балетной школе (фактически, до последнего дня работы⁹, экзамены строже и требуют большей отдачи.

В Интернете без труда можно найти многочисленные видеозаписи танцев гейш. Поначалу это искусство трудно для восприятия европейцем, однако после ряда просмотров даже не подготовленный человек начинает понимать его образный ряд. Однако танцы таю – несравнимо более изысканный и рафинированный вид ритуала. Придворная культура, породившая это искусство, настолько утонченна, что воспринять их крайне трудно даже подготовленному зрителю.

Итак, неудивительно, что знаменитая танцовщица Ёсино-таю считалась прекраснейшей для своего времени. Ее судьба сложилась благополучно: в 26 лет ее выкупил сын богатого купца и женился на ней. «Могила Йошино Таю все последующие сотни лет после ее смерти была местом паломничества для всех девушек, кто пытался повторить ее путь и достигнуть ее вершин. До сих пор образ Йошино Таю - один из символов красоты и образованности, сочетания ума и грации, женственности и мудрости» ¹⁰. В память о ней ежегодно в апреле в Киото проходит парад таю Симабары, а на параде эпох непременно изображают легендарную красавицу среди прочих знаменитых исторических личностей.