.
Избранные материалы
X Международного конгресса молодых ученых
Перспектива

Нальчик, 2007


Стилистические и пространственно-временные категории в ранней устной фольклорной исторической прозе карачаевцев и балкарцев

Башиев М.Х.

ИГИ Правительства КБР и КБНЦ РАН, г. Нальчик

Изучая раннюю фольклорную историческую прозу карачаевцев и балкарцев (легенды и предания), мы видим явный переход от мифической концепции времени к исторической.

Легенды и предания как жанр формировались, как известно, в эпоху раннего феодализма. Понятно, что экономической базой (базисом) социально-политического строя того времени являлось натуральное хозяйство: скотоводство, земледелие и т. д. Исходя из этого ясно, каким образом формируются пространственно-временные эталоны в памятниках устного народного творчества. Временные категории, к примеру, тесно связаны с такими понятиями, как "сутки", "месяц", "год". Важнейшее место в исторических легендах и преданиях занимает исчисление поколений. Испокон веков считалось позором в карачаево-балкарских обществах (равно, как и у других народов, населяющих Кавказ) не знать своих предков до седьмого колена. Имея представление о последовательности поколений и сопоставляя представителей рода разных лет с теми или иными значимыми событиями в жизни общины, можно было с достаточной точностью локализовать, то есть хронологически идентифицировать ту или иную историческую ситуацию. Ещё одна необходимость знания семи поколений – не допустить кровосмешения при заключении браков.

Часто в изучении исторических памятников устного народного творчества ориентация во временных категориях происходит посредством знания каких-либо значимых событий в общественной жизни общины, времени жизни общеизвестных героев, просветителей, периодах правления князей и т. п.

Устойчивым элементом в сюжетах легенд и преданий является волшебная способность персонажей возвращаться в прошлое и взглянуть в будущее (что никак не умаляет исторической достоверности текста). Грядущее обычно предсказывали пожилые женщины – прорицательницы, а тайны прошлого познавались героями посредством вещих снов (как правило, у могильного камня). Подобный сюжетный модус широко представлен в фольклоре многих народов Северного Кавказа.

Обратимся теперь к категории пространства в преданиях.

Основные бытовые пространственные измерения производились посредством собственного тела: число шагов, локтей, ступней и т. д. Категория пространства могла быть связана и с топонимами: "…стада занимали площадь между Баксаном и Тереком"; с конём: "за один перегон", "за один бросок" и т. п.

Описания местности в исторических легендах и преданиях носят специфический характер. Они применяются только в случае необходимости. Такая особенность описаний способствовала выработке своеобразных канонов: если тропа, то не разойтись двум всадникам; если всадник направляет коня в узкое ущелье, то для того, чтобы выстроить преследователей в одну цепочку и по одному расправиться с ними; река обязательно разливается, терновник – непроходимый, лес – тёмный, дремучий, глухой. Если ночь, то враги должны вызвать героя из дома (он обязательно выходит, дабы не посрамить свою честь, невзирая на хитрость и коварство врагов).

Можно отдельно выделить ещё один пространственно-временной аспект: определение пространства через время, и наоборот: "…в то время село (лес, крепость и т. п.) находились на этом месте…", обратный вариант: "…в том месте, где сегодня расположено такое-то село жили ногайцы (дигорцы, сваны)". Длина пути, как правило, измерялась временем, затрачиваемым на его преодоление.

Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, что пространственно-временные категории преданий обусловлены рядом факторов: канонами предшествующей традиции (мифо-эпической), основной хозяйственной деятельностью носителей традиции, господствующими в обществе идеологическими установками.

А теперь рассмотрим некоторые стилистические выразительные средства, используемые в преданиях. Как мы уже указывали, возникновение преданий определяется сменой способа изображения действительности – мифо-эпического конкретно-историческим, что, разумеется, связано со сменой социально-политической ситуации в данном обществе. Однако ещё долгое время в конкретно-исторических изложениях присутствовали мифологические гиперболические черты, что характерно для памятников устного народного творчества большинства народов мира.

Один из основных сюжетно-стилистических приёмов – гипербола, проявляется в исторических легендах и преданиях в распространённых сюжетных модусах, когда персонаж, например, способен съедать непомерное количество пищи, свидетельством богатырского сна героя во многих произведениях устного народного творчества являются искры, сыплющиеся из ноздрей, в некоторых случаях после того, как персонажу отрубают голову, он ещё некоторое время способен сражаться, герою присуще обладание исключительной силы голосом, от которого вражеские всадники падают с коней.

В отличие от мифов, в преданиях кони (в нартском эпосе альпы) уже не могут летать, однако гипербола проявляется в том, что дабы сдержать их требуется перекинуть через седло два мельничных жернова. Гиперболизирован также мотив "Ахиллесовой пяты": в ряде текстов героя можно одолеть только его собственным мечом и никак иначе; герой непобедим, однако раз в году в определённое время его можно убить. Подчеркнём, что приведённые примеры прослеживаются именно в исторических легендах и преданиях, хотя и являются мифологизированными элементами в них.

Широко распространены в исторических памятниках устного народного творчества символы (разумеется, как стилистическая категория). К примеру, если у героя угоняют скот или крадут мальчика-пастуха, то это обязательно расценивается как вызов; во время выступления в поход герой находится во главе отряда, а при возвращении – в арьергарде, так как опасность грозит уже сзади. Также, посредством ряда символов хозяин дома мог судить о том, довольными ли остались гости или нет: при уходе, если кунак три раза стеганёт коня, значит, он остался недоволен (что также является общим местом в фольклорных памятниках народов Северного Кавказа).

Прослеживается ряд символов, связанных с нарушением табу. Этот сюжетно-стилистический модус основан на специальном несоблюдении персонажами тех или иных неписаных правил морально-этического кодекса. К примеру, считалось плохой приметой, когда женщина переходила дорогу мужчине. Старушка посредством этого нарушения привлекает к себе внимание князя (героя) и подсказывает верное решение проблемы. Ещё пример: правая сторона традиционно считается почётной и закрепляется за старшим по возрасту. Как правило, молодой самоуверенный герой догоняет едущего впереди всадника и, несмотря на его возраст, пристраивается справа. Этим он выражает пренебрежение, недооценивая возможности старого человека и его, как правило, невзрачного коня. За подобные действия герой жестоко расплачивается.

Ещё один устойчивый символ в произведениях устного народного творчества народов Северного Кавказа – возвращение коня с пустым седлом, всегда означает смерть всадника. Также, если приехавший спешивается с правой стороны – привез дурную весть; в случае, когда персонаж разъезжает один – показатель храбрости героя и т. п.

Теперь обратимся к некоторым примерам сравнений в карачаево-балкарских легендах и преданиях.

Как правило, большинство образных сравнений берётся из животного мира: "…подобно льву силён и ловок…", "…красивы, как глаза вороны…", "…враги разбежались, как испуганные овцы…", "…комья земли из-под копыт коня, как вороны…". Из растительного мира – "…ощетинился подобно колючкам терновника…" и т.п.

Отметим важнейший момент в изучении преданий – их синкретическое единство с песней. Более того, если существует песня на сюжет предания, она является неоспоримым доказательством исторической достоверности повествования. В этом плане надо, однако, отметить, что обычно в песне отражается только кульминационный момент события, содержательная же сторона заключена в дополняющем и комментирующем песню предании или легенде.

С научной точки зрения предание правдиво, но из этого не следует, что перед нами источники, воссоздающие без исключения факты политической истории. Правомерно говорить о художественной правде, которая не отличается сказителями и, что важно, слушателями от правды исторической, то есть художественные средства, некие элементы вымысла, гиперболы, в том числе распространённые общие места не осознаются носителями фольклорной традиции как таковые. С научной же точки зрения произведения народной исторической прозы представляют собой жанр художественно-исторического отражения действительности.

Литература

  1. Малкондуев Х.Х. Этническая культура карачаевцев и балкарцев. – Нальчик: Эльбрус, 2001.
  2. Таумурзаев Д.М. Голу: легенды, предания, повествования. – Нальчик: Эльбрус, 1993.

.

.
благодарим за помощь "Мифу"

Как обставить квартиру или офис стильной мебелью, значительно сэкономив при этом? Элитная мебель для современного дома, изготавлимая на мебельных фабриках Китая, это реплики известных европейских брендов по существенно более низкой цене. Возможна организация мебельного тура в Китай.

.

.

Портал "Миф"

Научная страница

Научная библиотека

Мифологический словарь

Художественная библиотека

Сокровищница

Творчество Альвдис

"После Пламени"

Форум

Ссылки

Каталоги


Общая мифология

Общий эпос

Славяне

Европа

Финны

Античность

Индия

Кавказ

Средиземно- морье

Африка, Америка

Сибирь

Дальний Восток

Буддизм Тибета

Семья Рерихов

Искусство- ведение

Толкиен и толкинисты

Русская литература

На стыке наук

История через географию

(с) портал "Миф", 2005-2007
При перепечатке ссылка обязательна!


Warning: require_once(/var/www/u1820916/data/www/mith_sites/mith.ru/public/php/fcb61435d97ea576437289ad7d080b19766617ea/trustlink.php): Failed to open stream: No such file or directory in /var/www/u1820916/data/www/mith_sites/mith.ru/public/caucas/pers01.htm on line 156

Fatal error: Uncaught Error: Failed opening required '/var/www/u1820916/data/www/mith_sites/mith.ru/public/php/fcb61435d97ea576437289ad7d080b19766617ea/trustlink.php' (include_path='.:') in /var/www/u1820916/data/www/mith_sites/mith.ru/public/caucas/pers01.htm:156 Stack trace: #0 {main} thrown in /var/www/u1820916/data/www/mith_sites/mith.ru/public/caucas/pers01.htm on line 156