Книга вторая. Пленник судьбы
![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() |
42 Идти… Идти, чтобы…Просто идти. Не останавливаться. Останавливаться нельзя. Почему нельзя - уже не помню. Идти… в пространстве ли, во времени - не знаю. Идти… Чем дольше мы шли, тем сильнее многолетняя неприязнь разделяла нас. Порыв, объединивший всех в Тирионе, медленно иссякал. Я всё яснее видел, что большинство нолдор идет не со мной. Они идут с Финголфином. Меня это приводило в ярость. Но я молчал. Пока - молчал. Когда мое решение созрело, я облюбовал неприметную пещеру и мысленно позвал Финрода. - Малыш… - я обнял его. - Сколько лет назад мы последний раз говорили вот так? - Да, учитель. Слишком давно. Но ведь теперь мы вместе. - Я хочу, чтобы мы действительно были вместе. Будь со мною рядом, малыш. Поход для нас станет легче, если мы разделим на двоих его тяготы. А в будущих боях мы закроем друг другу спину. Идем со мной, Финрод. - Государь, я бы с радостью. Но я не могу. Со мной - мой народ. Я в ответе за него. - Твой? - я прищурился. - Народ моего отца. Но отец ушел, и теперь их веду я. Они стали моим народом. - Хорошие слова, малыш, - я очень старался, чтобы мое раздражение не было заметно. - Но у тебя есть еще три брата и сестрица, которая по мужественности едва не превосходит их. Тебе есть, на кого оставить Дом Финарфина. - Учитель, - он возразил мне со всем пылом, - ты же знаешь лучше моего: старший в Доме связан долгом перед Домом. Он не имеет права на самого себя. Пока Дома возглавлял мой отец, я был свободен. Теперь - нет. - Ты забываешь, - я еле сдерживался, - что старший среди всех нолдор ныне - я. Своей властью я могу освободить тебя от долга. - Государь, ты властен приказать, и я подчинюсь. Но какими глазами мне потом смотреть на мой народ? Мой тон был ледяным: - Ты хочешь сказать, что они не признают моего решения? - Государь, ты знаешь это не хуже моего. - Они тебе важнее, чем я? - Я в ответе за них. - Так оставайся с ними! Эхо подхватило мой гневный крик. В тот день я убил своего ученика. Лучшего ученика. Во многом - единственного. Нет, он остался жив. Он, наверное, и сейчас жив - если только смог уцелеть в огне войны.. Но тогда он погиб для меня. Корабли горели. Я еще в Арамане решил их сжечь, когда мы приплывем. Пусть те, кто не желал признавать мою власть, кто считал своим предводителем Финголфина - пусть они добираются в Эндорэ сами. Или возвращаются в Аман. Или гибнут во тьме и холоде Арамана. Скорее всего - последнее. Я рассчитался с Тирионом за века молчаливой ненависти ко мне. Я сделал то, что хотел сделать так давно. Но вместо радости была тоска.. Финрод… Почему ты отказался пойти со мной? Зачем ты остался с ними? Почему ты поставил долг перед народом выше долга перед учителем? Впрочем, поздно. Я убил тебя, малыш. Убил своими руками. Я отнял жизнь у многих, но лишь о тебе сожалею. Ты не вернешься в Аман. Дороги в Эндорэ нет, там льды. А в Арамане вам не выжить. Финрод, малыш… Упрямый, как я. Знай ты, что заплатишь за упрямство жизнью, - наверное, для тебя ничего бы не изменилось. Иначе бы ты не был моим лучшим учеником. Иначе бы я не скрывал сейчас от сыновей свои слезы… Огонь… корабли горят… Нет, какие корабли? Их пепел давно развеян. Это Ангбанд жжет нолдорские крепости. Мальчики мои, мальчики… я отдал вас огню! Я не хотел… поздно сожалеть. Огонь? Нет, почудилось. Просто алый закат отсвечивает на ледниках Эред Энгрин. |
![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() |
|