Книга вторая. Пленник судьбы
 |
21 Пройдясь по мастерским, Мори отобрал несколько дюжин бунтарей.- Соберитесь. Вещи, инструмент, всё, что вам нужно. Я нашел вам работу по душе. - По душе?! - ухмыльнулся кто-то. "Именно, - подумал Мори. - Ту, какой вы себе и представляете работу в Ангбанде". Оставив мастеров собираться, Мори пошел к землепашцам. Точно так же собрал тех, в ком бунт не перегорел, велел им наполнить корзины доверху едой и идти за ним. Чуть не дойдя до проснувшегося входа, приказал оставить корзины в какой-то нише. А самим - идти вперед. Мори кожей ощутил, как вход закрылся. Теперь новый Повелитель был уверен - его пленные не денутся никуда. Он пошел за мастерами. Привел. Звери сомкнули лапы за его спиной. - Ну так вот, - сказал Повелитель, будто продолжал давний спор, - раз уж вы считаете, что в Ангбанде вас могут заставить работать только силой... Хорошо, я не спорю. Всё будет так, как вы хотите. Мне нужны нолдорские камни. Вы будете их делать. Он выдержал паузу. Пленные настороженно молчали. - То есть, если вы не хотите их делать - это ваше право. Но таких я не буду кормить. Порцию еды... - он прищурился, - и воды за каждый камень. За плохой - маленькую. За хороший - большую. За очень хороший - сами понимаете. Всё ясно? Пленные молчали. Всё было совершенно ясно. - Если кто-то захочет делиться своей долей с бездельником - мне всё равно. А если бездельник умрет от голода или жажды - труп тут долго не залежится: оркам скормлю. Тишина. - Тогда - обживайтесь, начинайте работать. Я приду завтра. Повелитель Мори неспешно пошел прочь. Обернулся: - Вам плох был Мастер с его заботой. Вы считаете, что Ангбанд - это пытки. Так получите тот Ангбанд, который придумали себе сами! 22 Я не смог уйти. Я стоял и смотрел на них. На моих пленных.Они меня не видели, хотя я был в каком-то десятке локтей. Они не видят выхода и, стало быть, не видят того, кто стоит по ту сторону. Что я натворил?! Мне нет пути назад, их уже невозможно вернуть ни в мастерские, ни в сады... что я наделал?! Ведь это мои сородичи! товарищи по несчастью! Такие же, как я! Но - он... Он хочет дать мастерам свободу творчества. А о какой свободе может идти речь, если твой товарищ ощущает себя - рабом?! Неужели я ненавижу их - настолько? Я предпочел стать чудовищем, палачом - лишь бы отомстить им. За него. Любой орк благороднее меня. Для него нолдор - враги, а я... кем теперь стал я?! И всё же - я прав. Они предали Государя. Пусть они не знали, что это он, - неважно. Они предали его заботу. Его усилия дать им свободу - даже внутри Ангбанда. Они сами возвели свою темницу. Они не заслуживают иной участи. 23 - Как успехи? - спросил Повелитель Мори на следующий день.- Так быстро камень не вырастить, - буркнул один из пленных, возясь с раствором. - Знаю. Сегодня получите воду и еду за начатую работу. Потом буду давать только за готовую. Он вышел и вскоре вернулся с несколькими бурдюками. Принес корзину. "Гм. Неправильно, что я сам таскаю. Надо будет орков себе в помощь потребовать. Интересно, где этот Шабрук? - с удовольствием погонял бы его!" 24 Камни... Красивые камни. Некоторые даже очень красивые... этот Рутмег кормит дюжину бездельников, да и сам не голодает!Хочется надеть перчатку, прежде чем брать эти камни в руку - так они пропитаны ненавистью. Кажется, их грани вот-вот кожу прорежут. Чем красивее камни - тем они страшнее. Этот - безделица, сделан только чтобы с голоду не умереть. Мусор. Ерунда. Воплощенная мысль о выживании. А вот эти... глубина цвета, узор прожилок... или как здесь - прозрачность чистейшей воды. Мало я в своей жизни видел камней, равных по красоте. Какой страшный камень! Я готов свернуть Рутмегу шею. Я столько сил потратил на то, чтобы заставить его работать - а теперь... Впрочем, шею я ему не сверну. Он будет творить. Он будет переливать свою ненависть в камни. Я видел, как Государь воплощает в камнях любовь - любовь к самоцветам, любовь к творчеству. Я видел, как он творит заслон от боли и тоски. Теперь я увидел, как кристаллом затвердевает ненависть. И я готов следить за работой Рутмега с тем же восторгом, с каким слежу за работой Феанора. Рутмег - истинно мастер! Каково ему было четыре века копаться в земле... его руки истосковались по мастерской. Почему ты не захотел стать свободным - мой лучший мастер, мой злейший враг?! И не завидую я... ой как не завидую тому, кто станет носить твои творения, мастер Рутмег! 25 Я прячусь за работой, как странный южный зверь втягивает под панцирь ноги и голову.Туника… новая, красивая… иллюзия того, что я делаю что-то нужное. Дескать, не пристало мне два века ходить в одной и той же. Мне? кому - мне? Повелителю пленных? брату Короля нолдор, убитого на моих глазах? предателю? Кто я теперь? Не знаю. В одном лишь уверен: этот узор просится в мир. Я должен воплотить его - я не могу стать преградой на том единственном пути, по которому узор способен явиться. Наверное, я действительно чудовище. Мне творения дороже живых. Да что там - для меня только живы камни, металлы, узоры. Нолдор - он может выжить сам. Замысел - жив только через меня. Когда я клялся уничтожить всякого, кто посягнет на Сильмарили, я кожей чувствовал боль Камней. Они - так беспомощны, они не защитят сами себя! Чтобы пробиться к моим Камням, я убивал тэлери - и не чувствовал себя виновным: ведь у тэлери был выбор: бежать или сражаться. Тэлери могли спасти себя. Сильмарили - нет. Наверное, я чудовище. Наверное, такому как я, самое место в Ангбанде. Но мне не стать другим. И все эти мысли - не повод отрываться от работы. 26 Мелькор вошел по-хозяйски, без приветствия.Мастер поднял голову от работы. Черная ткань, с которой он возился, волной стекла на пол. - Что-то случилось? - спросил Феанор. - Я пришел за твоими камнями, - решительно заявил Темный Вала. Пламенный недоуменно посмотрел на него. Давно, более чем давно он не видел своего друга таким: захваченным мыслью о творчестве. С жадным взглядом мастера, устремленным вдаль. - Что, новый замысел? - улыбнулся Феанор. Не дожидаясь ответа, крикнул, обернувшись через плечо: - Мори! Принеси шкатулки с необработанными! Снова Мелькору: - Какие именно камни тебе нужны? Черные, цветные? Для чего? - Ожерелье. - Кому?! - Пламенный не смог сдержать волны изумления. - Вьяр. И Мелькор дал Мастеру увидеть еще неоформившийся замысел: смуглая красавица в ослепительном золоте и каменьях. Феанор невольно присвистнул. Потом обернулся: - Мори, ты что принес? Зачем здесь опалы! Изумруды давай. Темные, светлые, все, какая есть. Бегом! - Пусть оставит в мастерской, - тон Валы был категоричен. - Я сам разберусь. - Что, меня выгонят из собственной мастерской? - сощурился Пламенный. - Ну ладно. Мори, отнеси всё обратно, оставь сверху шкатулку с изумрудами и… Что-нибудь еще? - это уже Мелькору. Тот на миг задумался: - Рубины найдутся? "Слишком кричаще!" - еле сдержался Феанор. Но спорить не стал: он привык, что Мелькор способен соединить в одном великолепном творении самые несочетаемые камни. - Ты бы хоть заранее предупреждал, что ли… - проворчал он под нос и ответил: - Поищем. Что-то найдется. А ты решительно намерен работать один? - Для Вьяр - безусловно. Мелькор не счел нужным пояснять, что если Вьяр почувствует в этом подарке руку ненавидимого всеми майарами этого нолдора, то о примирении смешно будет и мечтать. |
|
|