Книга вторая. Пленник судьбы
 |
9 Прилетев в Ангбанд, Таринвитис попыталась дозваться до Властелина.Тщетно. Придти к нему оказалось не легче: крепость обезумела, как клубок змей по весне: путь в башню приводил к подземельям, пара дюжин дверей впускали только в пустой и гулкий Тронный зал, лестницы из прямых становились винтовыми… Отчаявшись, Тарис прижалась лбом к стене, едва сдерживая слезы. "Хорошо, я не могу попасть к Мелькору. Но чтобы спасти Нагорье - надо послать войско. Это может сделать Саурон". Привычных путей сейчас в Ангбанде не было, так что майэ просто сосредоточилась на том, что ей нужно попасть к Первому, - и потянула на себя ближайшую дверь. Она вошла в кабинет Саурона. Первый Помощник обернулся. Тарис вздрогнула: таким она видела Саурона один-единственный раз. Таким стоял Саурон на западном берегу Белерианда, глядя за горизонт, - в тот страшный день, когда они поняли, что войско Амана забрало Мелькора с собой. В Валинор. В плен. - Что случилось? - от испуга майэ спросила шепотом. Саурон не ответил. Только бросил на Тарис взгляд, исполненный бессильной ярости. - Что с Властелином? - ее голос сорвался. - Что происходит с Ангбандом, Саурон?! - Властелин предает Ангбанд, - ответил Первый совершенно спокойно. Могильная обреченность была в этом спокойствии. - Нагорье… - прошептала майэ. - При чем тут Нагорье, Тарис?! - Первый дернул углом рта. - Нагорье - мелочь. Повод. Он не Нагорье отдает сыновьям своего нолдора, он отдает им Белерианд. Голос Саурона был негромок и бесстрастен, но - лучше бы он кричал. - Он отказывается послать армию не ради защиты Нагорья, нет, - Повелитель Воинов бросал слово за словом, будто дротики в мишень, - он отказывается биться с нолдорами. Сегодня он делает это. Что он сделает завтра? - Но - орки… - Тарис умоляюще посмотрела на него. - Они умные… Саурон, их надо спасти! Первый криво усмехнулся: - Орки, говоришь? Спасти надо? Мне надо спасти Ангбанд, Тарис. Спасти Властелина - не столько от его нолдора, сколько от себя самого. Спасти его из заточения, которому он сам рад. - О чем ты?! - Он - пленник Амана, - медленно проговорил Саурон. - Он был сломлен, он привык подчиняться аманской силе. А в ком воплощена эта сила - неважно. Они… - ненависть, гнев, отчаянье слились в голосе Первого, - они смогли покорить его! Они заставили его повиноваться! И даже бежав, он всё равно подчиняется им! Он уже не может иначе… потому и исполняет волю своего нолдора покорно. Последние слова Саурон прошептал - едва слышно, с горечью. - Я не верю! - Таринвитис вскинулась, и за ее спиной словно развернулись огромные крылья. - Скорее орки начнут писать эльфийскими рунами, скорее Тангородрим покроется цветами, чем Мелькор станет исполнять чужую волю, да еще и добровольно! Первый молча усмехнулся в ответ, досадуя, что был откровенен. - Мне бы только поговорить с ним - я бы смогла… - Переубедить его? - зло засмеялся Повелитель Воинов. - Саурон, ведь ты можешь! Ведь Ангбанд возведен тобой - и крепость тебе послушна. Ведь ты можешь провести меня к нему, даже если он отгораживается! Ведь можешь! Прошу тебя, Саурон! - Что?! Вломиться к Властелину против его воли? Ты представляешь последствия? - Пусть! Надо убедить его, надо спасти этих орков - если бы ты видел их, Саурон! Они дикари, но они умные, они пригодятся тебе, они тебе понравятся… 10 Саурон взял меня за руку и потащил.Он тащил меня сквозь Ангбанд, и я уже не различала коридоры, залы, подземелья, стены - внутри которых мы двигались… Мы шли сквозь Музыку, как Воплощенный идет навстречу урагану, двигаясь боком, спиной, уклоняясь от яростных порывов и всё-таки пробираясь вперед. Музыка Саурона, построившего Ангбанд, и Музыка Мелькора, ставшего теперь Властелином Ангбанда, - они боролись. Из-за меня? Или и я - только повод, как Нагорье? Идти было трудно и больно, борьба с Музыкой сдирала с нас облик, как колючие ветви рвут с Воплощенного одежду… Я тысячу раз пожалела, что попросила Саурона помочь мне попасть к Мелькору. …Мы вывалились из какой-то стены и я услышала раздраженный голос Властелина: - Я не звал вас! 11 - Я не звал вас.Майары обнаружили, что они - в мастерской Властелина. Сейчас здесь сидели в клетках, ползали и бегали десятки змеек и ящерок - Мелькор искал будущий облик для Глаура и Анкаса, развоплощенных в схватке с майарами аманских Ладей Света. Несколько ящерок уже были крылатыми, они перескакивали с карниза на карниз, пробуя летать. - Зачем вы пришли? Вы отвлекаете меня от работы. Таринвитис распрямилась: - Властелин, спаси орков Нагорья! - Они отказались исполнить мой приказ, - бросил Мелькор равнодушно и занялся какой-то красно-черной змейкой. - Но это твои земли! - Мои, и мне решать, как поступить с ними, - гадёныш интересовал Властелина гораздо больше, чем двое майар. - Если эти орки разгневали тебя - уничтожь их сам, не бросай под нолдорские мечи. - Я не спрашивал твоего совета, Таринвитис. Мелькор не оборачивался, кормя змейку какой-то едко пахнущей травой. - Но, Властелин… Он соизволил посмотреть на них: - Если это всё, с чем вы пришли, то я вас выслушал. Ступайте. Саурон сощурил глаза: - Почти всё… Мелегорус. И Первый - запел. Он пел - и въяве вздымались волны Музыки Айнулиндале, и гремело столкновение двух Тем, и высились бастионы Утумно, и собирались майары, отринувшие Темы своих Валар, чтобы принять общую для них, и ярилась битва, где гордость сошлась с гордостью, творение с творением, ненависть с ненавистью… и тише стона звучало отчаянье тех, за чью свободу Властелин заплатил своей… - Вам так нужны эти орки? - глухо спросил Мелькор. - Они очень понравились Тарис, - ответил Саурон. - Ей будет обидно, если их перебьют. Первый поклонился - медленно, со всей почтительностью, на какую был способен: - Мы просим тебя: защити их. 12 - Вр-ражий морок! - в сердцах ругнулся кто-то из дружинников. - Едем, как в сметане.В густом тумане было трудно дышать. На расстоянии вытянутой руки уже нельзя было ничего различить. Нолдорские отряды давно перешли с галопа на шаг. В первых рядах теперь ехали ученики Оромэ - умеющие слышать землю, способные почуять пропасть задолго до того, как она станет видна, не теряющие направления даже в такой мгле. - Может, подождем, пока туман рассеется? - предложил кто-то. - Он не рассеется. По голосу нолдоры поняли, что это Келегорм. Увидеть его сейчас было почти невозможно: серый конь, серый плащ, и даже кожаный доспех, который он предпочитал кольчуге, был выкрашен серым. Даже безо всякого тумана его было не разглядеть. - Похоже, этот морок - действительно вражий. И если на нас до сих пор не напали, значит, за ним Моргот что-то скрывает. Отряд остановился, вслушиваясь в слова Неистового. - Что-то. Или - кого-то, - подвел итог Келегорм. - Командир, ты думаешь - здесь орки? В тумане было не разглядеть лица спрашивающего, а по голосу Келегорм его не узнал. - Думаю, да. И кто-то очень хочет, чтобы мы оставили их в своем тылу. - Тогда нам надо искать не дорогу, - раздвигая туман могучими плечами, подъехал Куруфин. - Тогда нам надо искать их. Врагов. - Вра-агов? - насмешливо протянул Келегорм. - Врагов Моргот не станет прятать в этой сырой сметане. Он запрокинул голову и рассмеялся, не разжимая губ, - привычка, перенятая у Оромэ. - Ну, если они не враги, - туман приглушил раскатистый бас Куруфина, - то они - добыча! - Именно, - сощурился Неистовый. Нагнулся, почти повиснув в правом стремени: - Хуан, умница, впереди - добыча. Веди псов. Серая тень, едва различимая рядом с конем, беззвучно бросилась вперед. "Маэдрос, - воззвал Келегорм к брату, - тут впереди дичь прячется. Поторопись, если хочешь, чтобы вам досталось что покрупнее "мышей" и зайцев"!" 13 А ведь он меня обманул.В нем нет той покорности, в которой он хочет меня уверить. И всё-таки я послушался его. Сейчас уступил. Орки Нагорья не стоят того, чтобы из-за них ссориться с майарами. Не с Сауроном и Таринвитис - со всеми. К сожалению, за века моего плена они привыкли смотреть на Саурона как на вождя. Меня они чтят, но его - слушаются. И если он поведет речи о том, что я просто так отдал орков на расправу… н-да, многие из майар примут его сторону. Поэтому я исполнил его просьбу. Это было не так уж сложно - наслать туман на Нагорье. Если орки сообразят - этот туман даст им возможность спастись. Если же они глупцы - ну, тогда я ничем не могу им помочь. И жалеть их - смешно. Это успокоит майар. Это не нарушит слова, данного мною Феанору. Всё в порядке? Н-нет. Хуже, чем "нет". Там, в Мандосе, я верил, что меня ждут - мои соратники. Мои. А оказалось, что они - за каких-то три века! - привыкли видеть вождем Саурона! Он сохранял мое дело?! - нет, он строил свое! И этого я ему не прощу. Покорно кланяется, ха! - я не наивен, чтобы поверить в его покорность. Я стремился к ним, я мечтал снова быть с ними - а у них теперь свой Повелитель. И в Ангбанде я более одинок, чем в Мандосе. Там можно было лелеять надежду. Тут… Только Феанор. Друг? Но друг ли он мне? - ему важны его нолдоры, и ради них он, конечно, будет изображать дружбу со мной. Я сам на его месте поступил бы… да я и поступал так - изображая покорность перед Манвэ. Ради этих. Предателей. 14 Псы бежали без лая.Серые, словно плотные сгустки тумана, они мчались, чувствуя не запах добычи, но тревожащее, будоражащее ощущение, которое заставляло их вздыбливать шерсть и оскаливать пасть. Впереди было вражье. И оно было добычей. Ночь и плотный туман - плохие помощники бойцам, но псам Оромэ всё это было не помехой. Они чуяли ненавистную силу и гнали прямиком. Они обрушились на орков внезапно, хотя те и ждали нападения. Туман мешал всем. Слух, запах, чутье заменяли глаза. Пес вгрызался в горло, но орк последним движением всаживал нож в бок врагу. Кровавые ошметки плоти летели во все стороны, словно два тысячезубых хищника сцепились намертво. Дикая, звериная ярость! Лязг челюстей и хруст костей, злые вскрики орков - почти рычание, и безмолвные удары песьих когтей и зубов. И дальний вой ветра, то пронзительно-тоскливый, то почти насмешливый. Вой, в котором орки не могли распознать приглушенную песнь нолдорских рогов. Зато ее услышали псы - и откатились назад за миг до того, как покров тумана разорвали белые эльфийские стрелы. Орки валились один на другого, хрипя и воя. Их крики служили отличной мишенью нолдорам. Лишь самые быстрые и хитрые орки прятались - кто за деревом, кто под трупом товарища. Метать нож на звук орк умеет не хуже, чем треклятый квын-хай стреляет из лука. Только надо врага подпустить поближе. Нолдоры ринулись на них, разогнав лошадей в галоп. Кони Оромэ чуяли орков не хуже, чем псы, они насмерть затаптывали всех, кто лежал на земле, сбивали с ног бегущих - чтобы немедленно растоптать и их. Всадники коротким ударом копья довершали кровавое дело. Орки дрались бешено - не за свою жизнь, а чтобы прикончить ненавистных квын-хаев. Хоть одного, а лучше двух. Спрыгнуть с дерева на него. Пропороть ножом конячье брюхо. Полоснуть по конячьей ноге. Рассчитаться за себя. Лишь несколько предпочли спастись бегством. далее |
|